Учебные вопросы:

1. Сущность и содержание военно-гражданских отношений.

2. Гражданский контроль – неотъемлемый атрибут военно-гражданских отношений.

Проблема военно-гражданских отношений имеет давнюю историю. Еще мыслители древности, раскрывая структуру общества, отводили много внимания взаимодействию в ней военных и гражданских людей. Жизнь меняла отношения между ними, вносила значительные коррективы в их содержание, но роль военно-гражданских отношений, как фактора устойчивого развития общества, его безопасности, никогда не теряла своего значения.

Интерес к изучению данной проблемы в нынешних условиях вызывается глубокими модернизационными процессами, которые происходят сегодня в мире и которые несут в себе кардинальные перемены всех сторон общественной жизни. Особенно остро проблема военно-гражданских отношений стоит в современной России, переживающей сложный период своего исторического развития, перехода к принципиально новой форме государственности.

1. Сущность и содержание военно-гражданских отношений

Традиционно в мировой и отечественной политической мысли военно-гражданские отношения рассматривались преимущественно через призму принадлежности военной организации государству. В современной науке «государственный фактор» мощи вооруженных сил не считается единственным. Существует еще и собственный дух армии. Он формируется не столько принадлежностью армии государству, сколько принадлежностью к ценностям своих поколений, ее особой социальностью как источника силы и могущества.

Безусловно, деятельность военной организации регулируется и направляется государством, его социально-политическими и правовыми структурами. Ее содержательное наполнение во многом зависит от уровня и компетенции этих структур, эффективного проведения ими своей политики. Однако военная организация не может не испытывать на себе влияния традиций, ценностей и качеств гражданского общества. Все без исключения его качественные компоненты (права, интересы, ценности, традиции, культура, институты) так или иначе, проявляются в социальном портрете военной организации, в жизнедеятельности военнослужащих и воинских коллективов. При этом влияние гражданских ценностей общества на военную организацию всегда придает ей определенный смысл и направленность.

С другой стороны, возможно и обратное влияние. Военная организация, прежде всего, армия как основной ее элемент, может при определенных условиях оказывать влияние на гражданское общество. Например, для ряда стран современного мирового сообщества традиции вооруженной защиты своего государства стали одновременно и гражданскими традициями, а военный компонент – частью содержания национального менталитета.

Словом, военно-гражданские отношения представляют собой сложную систему взаимосвязей и взаимовлияний военной организации и гражданского общества. Неся в себе такую качественную определенность, они выступают в форме социального феномена, имеющего характер целостного явления и свою специфику.

Таков определяющий подход к пониманию военно-гражданских отношений в самом широком смысле. В узком плане их сторонами принято называть военных и гражданских, как носителей определенного социального представительства. Чаще всего такой точки зрения придерживаются зарубежные исследователи, занимающиеся военно-гражданскими отношениями. Категории «гражданские» и «военные» они доводят до абсолютного противопоставления, считая, видимо, что они отражают различные миры – «мир военных» и «мир гражданских», сферы гражданской и военной жизни. Те и другие, как социальные образования, различаются между собой по многим критериям. Так, военные – это особая, по их мнению, социальная группа вооруженных людей, призванных решать политические проблемы при помощи военного насилия. Они выполняют особый вид государственной службы в вооруженных силах. Их профессия – умение вести вооруженную борьбу, использовать свои навыки для защиты жизненно важных интересов страны. Военные обладают специфическим стилем мышления, действуют на основе особых принципов, требующих способности противоборствовать с оружием в руках. Образ врага – явного или скрытого – определяет характер их умений, навыков, мировоззрения и нравов. Военные отличаются от гражданских образом жизни, ограниченностью прав и свобод.

Гражданские, составляющие большинство населения, являются главным двигателем прогресса. Своей деятельностью они обеспечивают воспроизводство жизни как таковой, в том числе и удовлетворение потребностей государства.

Действительно, военные и гражданские обладают многими специфическими качествами, обусловленными и своим статусным положением и целевой предрасположенностью. Но это, на наш взгляд, вряд ли можно считать основанием для противопоставления военных и гражданских, их автономного существования. Так, в частности, в древние и средние века, когда существовали кастовые военные сословия, то приток в них из мирского населения был практически невозможен. Сегодня же то современная общественная практика свидетельствует о совершенно иной социальной трансформации общества.

К «миру» военных сегодня относят даже тех, кто формально военными не является, но в той или иной мере причастен к обеспечению вооруженных сил. Известно, что в армиях развитых государств, кроме военнослужащих, имеется довольно многочисленный гражданский персонал, составляющий от 25% до 50% по отношению к числу военнослужащих. Гражданский персонал Вооруженных Сил России также составляет значительную часть личного состава армии.

Нельзя не видеть и такой исторической тенденции: военные возникают из гражданских и, в конечном счете, возвращаются в их структуру. Налицо процесс формирования военных из гражданских и, наоборот, гражданская социализация военных. Характер и уровень этого процесса выступает важным показателем взаимодействия и взаимовлияния военных и гражданских.

В политологическом плане определяющее значение для понимания сущности и содержания военно-гражданских отношений имеет их общественный уровень, взаимодействие и взаимовлияние военной, государственной и гражданской структур общества. Рассмотрение военно-гражданских отношений на таком уровне позволяет увидеть всю их полноту и многообразие, характер и особенности развития в зависимости от изменения состояния их носителей, других общественных факторов.

Военно-гражданские отношения в современной науке классифицируются по ряду оснований, главным, определяющим среди которых является их социальное содержание, то есть интересы и цели в отношении к обществу, а также общества к армии. Согласно этому основанию военно-гражданские отношения делятся на следующие модели: военно-гражданские отношения согласия (совпадающие); военно-гражданские отношения разделения (различающиеся); военно-гражданские отношения конфликта (противоположные). Все модели военно-гражданских отношений существуют в современном мире и отличаются друг от друга. Каждой из них присущи свои особенности и формы взаимодействия их основных субъектов, своя специфика.

Первая модель военно-гражданских отношений присуща в основном странам, для которых свойственно традиционно-историческое преобладание государственных начал общественной жизни. Военно-гражданские отношения согласия – следствие высокого уровня интеграции между военными и гражданскими институтами, «оплодотворенной» ценностно-культурными взаимосвязями государства и гражданского общества. Их возникновение связано с длительным периодом становления и развития государств и их военной организации под длительным воздействием постоянного фактора внешней военной угрозы. Именно постоянно существующая угроза нападения в значительной степени определяет характер связи вооруженных сил и политических институтов, вооруженных сил и самого общества. Согласие между ними выступает не просто способом их взаимосвязи, а формой существования и развития общества и государства. Существенно влияет на возникновение и развитие военно-гражданских отношений согласия также территориальное формирование и размещение воинских контингентов, наличие преимущественно всеобщей воинской обязанности как принципа комплектования вооруженных сил, этническая и конфессиональная идентификация военнослужащих и т.п.

Наиболее характерным показателем согласия военных и гражданских выступает организационно-оформленная общественная самодеятельность военнослужащих. Наличие в вооруженных силах общественных объединений в ценностном отношении ничем не отличается от аналогичных структур гражданского общества. Деятельность общественных объединений, функционирующих в вооруженных силах, имеет свою специфику, но глубина согласия между военными и гражданскими имеет место.

Вторая модель военно-гражданских отношений присуща западным демократиям – государствам с развитыми и автономно функционирующими институтами гражданского общества. Центральной идеей военно-гражданских отношений разделения является законодательно установленное состояние отдельного функционирования военных и гражданских институтов, утверждение отношений между ними на основе жестких «правил игры», соблюдение которых становится привычным в обществе. Для них характерно: существование активного и развитого гражданского общества с хорошо отлаженным и воспринимаемым гражданским контролем над военной сферой; жесткое ограничение общественно-политической активности военнослужащих; правовое закрепление невмешательства военных во внутреннюю жизнь общества, в особенности политическую; комплектование вооруженных сил на преимущественно добровольной основе.

По мнению многих военных политологов, такая система военно-гражданских отношений обеспечивает стабильность общества своим неучастием военнослужащих в политической борьбе, отсутствием у них партийных симпатий и антипатий, ориентацию на поддержку законодательной и исполнительной власти. Основную смысловую нагрузку в содержании военно-гражданских отношений разделения несет идея гражданского контроля над военной организацией, всей военной сферой общественной жизни.

Третья модель военно-гражданских отношений присуща государствам, которые находятся на переходном этапе развития и стадии становления новой формы государственности. Как правило, в таких странах переходное состояние выступает моделью социально-экономического и государственно-политического устройства. К таким государствам в настоящее время относится и Россия.

Для военно-гражданских отношений конфликтного типа характерны: социальное расслоение общества и изменение социального статуса военно-служащих и гражданских структур; чрезмерная политизация военно-гражданских отношений и их идеологизация; слабость конституционно-правовых механизмов принятия и реализации важнейших военно-политических решений; обострение внутренних проблем обеспечения военной безопасности, реальная возможность втягивания военных во внутриполитические процессы; неизбежная смена принципов комплектования вооруженных сил и связанное с этим изменение военно-служебных отношений; снижение престижа военных и военной организации в обществе; активизация общественной самодеятельности военнослужащих вплоть до возникновения организаций, преследующих политические цели.

Следует заметить, что в западной политологической науке этот тип военно-гражданских отношений именуется неопределенным. Однако практика свидетельствует о том, что в основе всех неопределенностей в отношениях между военными и гражданскими лежит конфликтность переходного состояния: конфликт ценностей, политических властей, политических интересов и партий, государственных и общественных начал и др. Сама конфликтность, следовательно, выступает показателем глубины и системности кризисных условий переходного состояния, способом существования и выживания общественных структур, формой противоречивости общественного развития в переходный период. Таким образом, переходное общество, в котором не устоялись ни формы государственности, ни институты гражданского общества и их ценности, испытывает на себе воздействие военно-гражданских отношений конфликтного типа.

Как результат взаимодействия и взаимовлияния военно-гражданские отношения выступают в качестве феномена, имеющего свою специфику. Постоянно действующими факторами, определяющими специфику военно-гражданских отношений, их качественное своеобразие, являются следующие.

Во-первых, форма государственного устройства и сложившийся характер взаимосвязи государства и гражданского общества. Современные основы государственного устройства, как известно, определяются несколькими фундаментальными параметрами: конституционностью, формами правления, территориальным и национально-территориальным устройством. Характер государственного устройства определяет правовые основы военной сферы общественной жизни, то есть законные нормы и процедуры, согласно которым военный фактор включен в социальную ткань с целью обеспечения ее безопасного существования. Именно государство определяет предназначение вооруженных сил, принципы комплектования личного состава, способы использования военной силы, условия прохождения военной службы и другие обстоятельства, посредством которых военные взаимодействуют с обществом. Так, социальные и политические права военнослужащих, являющиеся показателем качественной определенности военно-гражданских отношений, устанавливаются и гарантируются именно государственным устройством, конституционными актами, либо законной легитимной властью.

Важнейшим следствием влияния государственного устройства на качественное своеобразие военно-гражданских отношений является социальный состав военнослужащих, особенно офицерского корпуса, их социальный статус. Именно такая характеристика военнослужащих либо изолирует, либо соединяет их жизнедеятельность с обществом, определяя социальный облик военно-гражданских отношений. Стабильность и достойный социальный статус военнослужащих, как показывает практика, является залогом безопасности гражданского общества, высокого престижа военной службы, согласия между военными и гражданскими, тесного взаимодействия воинских и гражданских коллективов.

Характер государственного устройства определяет также национально-этнические черты военно-гражданских отношений. Особенно это характерно для многонациональных государств. В условиях многонационального существования приоритет всегда отдается не национально-этническим, а государственным интересам, что не должно заслонять социально-психологических основ общения и взаимодействия военнослужащих различных национальностей. Социально-бытовой срез военно-гражданских отношений обусловлен национально-этническими факторами настолько, насколько последние беспроблемны или проблемны для существования самого общества и государства. Это – аксиома современной социальной практики во многих государствах с ярко выраженным национально-этническим составом.

Во-вторых, характер политического режима и зависящий от него господствующий в обществе тип принятия политических решений. Если, скажем, государственное устройство формирует правовое поле, в рамках которого реализуются военно-гражданские отношения, то политический режим определяет более конкретный функциональный способ взаимодействия военной и политической элиты, вооруженных сил и политической системы общества. Главное, однако, заключается в том, как и каким способом принимаются политические решения по военным вопросам, какими политическими правами наделяются военнослужащие, каков политический механизм выработки и реализации важнейших проблем военной безопасности.

В-третьих, исторически сложившиеся ценностно-культурные (ментальные) основы взаимодействия военного и гражданского компонентов общественной жизни. Без преувеличения можно сказать, что для ряда государств ценностно-культурный фактор становления, формирования и развития военно-гражданских отношений является не просто постоянно действующим, но и приоритетным в современных условиях. Для каждого государства шкала ценностно-культурных параметров имеет свое измерение. Так, для России – это коллективизм, приоритет интересов государства перед обществом, державность, традиция геройства, патриотизм и др. Все они являются доказательством того, что национальная «доминанта» (ментальность) есть ценностно-культурная характеристика военно-гражданских отношений, характерная в той или иной мере для каждого народа и государства. В этом состоит национальное своеобразие военно-гражданских отношений как отражение исторического военно-политического опыта народов и государств.

Следует также заметить, что отражением традиционно-исторических ценностей общества, мотивирующих в конечном счете поведение военных и гражданских, является национальная идея. Она является главным содержанием национально-государственного сознания и пронизывает их социальные действия, придавая им социально-значимый смысл.

В-четвертых,состояние государственно-политического развития того или иного государства. Это состояние для отдельных стран может выступать в разных формах – стабильное развитие, переходное состояние, состояние распада государственной целостности и т.д. В любом случае то или иное состояние вызывает конкретный вид военно-гражданских отношений.

Стабильное государственно-политическое развитие стимулирует эволюционное совершенствование сложившихся военно-гражданских отношений, придает им прочность и надежность, делает военную силу безопасной для гражданского общества, а гражданское общество – колыбелью ценностей для военнослужащих. Практика свидетельствует, что в стабильных условиях постоянно растет престиж вооруженных сил и военной службы, укрепляется статус военнослужащих, создаются обстоятельства, не позволяющие армии вмешиваться во внутриполитические процессы, в жизнь гражданского общества.

Совершенно иные процессы происходят в обществе, которое переживает период смены формы государственности, коренное политическое реформирование. Такие процессы неизбежно связаны с ломкой сложившегося социального статуса военнослужащих, потерей их авторитета и престижа в обществе, что доказывается современным российским опытом. Военно-гражданские отношения в условиях распада сложившейся и становлении новой государственности носят, как правило, конфликтный характер. Следствием этого является возможность вмешательства вооруженных сил в жизнь гражданского общества, внутренняя социальная напряженность среди самих военнослужащих, потеря боеспособности и боеготовности воинских коллективов. Если к тому же армия комплектуется на основе всеобщей воинской обязанности, то все проблемы, связанные с социальным расслоением общества, почти адекватно воспроизводятся в вооруженных силах, подрывая изнутри способность армии к выполнению своих задач.

Важнейшей группой факторов, влияющих на состояние военно-гражданских отношений, выступает также совокупность геополитических, демографических, конфессиональных, информационных и других обстоятельств, составляющих социальные грани военной безопасности. Сопрягаясь с другими факторами, они способны динамично воздействовать на военно-гражданские отношения, придавать им определенные признаки и свойства.

Специфика военно-гражданских отношений в России ХХ века состояла в наличии у них признаков всех трех традиционных моделей: согласия, разделения и конфликта. Состав офицерского корпуса, способ комплектования, военный менталитет нации позволяли строить отношения на основе «единства армии и народа». В то же время правящая элита постоянно держала под неусыпным контролем военную организацию. Политические решения по вопросам обороны и безопасности являлись исключительной прерогативой высшей гражданской власти. Тем не менее, в Советском Союзе существовали отношения согласия между обществом и Вооруженными Силами. Взаимодействия между военными и гражданскими были довольно тесными и плодотворными. Благодаря этому военная организация самым надежным образом выполняла свои задачи и функции, а воинская служба и защита Отечества считались священным долгом каждого гражданина. Общество считало армию и флот своим лучшим детищем, носителями идей свободы, равенства, братства и справедливости, особенно после Великой Победы над фашистской Германией, и не жалело ни сил, ни средств на их укрепление и развитие, что делало Вооруженные Силы фактором консолидации общества, символом дружбы всех народов страны, свидетельством мощи советского государства.

Социально-политические процессы, развернувшиеся в стране в начале 90-х гг. ХХ века, привели к резкому ухудшению социального положения Российской армии, как и всего общества. Россия во второй раз в этом столетии вступила в переходный период. Оценивая ее современные военно-гражданские отношения по основным их показателям, социальный состав и статус офицерского корпуса, порядок принятия и реализации военно-политических решений, способ комплектования вооруженных сил, можно сделать следующие выводы.

Во-первых, офицерский корпус в условиях переходного периода, в особенности, когда речь идет о становлении новой государственности, испытывает состояние смены своего социально-государственного статуса со всеми вытекающими отсюда последствиями. В советские времена офицерский корпус был своего рода референтной группой для остальной части населения и по уровню жизни, и по ценностным ориентирам, и по моральным качествам. Потеря такого статуса, невозможность компенсации от привычного имиджа заставляет офицерский состав искать способы удовлетворения своих интересов на путях, далеких от прямых обязанностей кадровых военных. Во-вторых, военные отношения начинают развиваться не по логике военно-профессиональной деятельности, а по логике самостоятельного выживания самих военнослужащих. Начинает закрепляться материальная мотивация как господствующая в поведении офицеров.

Таким образом, в условиях переходного периода офицерский корпус становится амбивалентной (двойственной по природе, а, следовательно, конфликтной) социально-профессиональной общностью, ориентированной на стандарты поведения, порой далекие от военно-профессиональной направленности. Воинская служба в общественном мнении постепенно теряет характер почетной привилегии для лучшей части населения. В этом состоит одна из причин конфликтности военно-гражданских отношений в условиях переходного периода.

Неурегулированность и конфликтность военно-гражданских отношений в переходных условиях обнаруживаются и проявляются также в способах принятия политических решений по военным вопросам. Этот процесс характеризуется рядом особенностей. Ими являются: отсутствие конституционно-правового механизма принятия важнейших военно-политических решений; откровенная опора правящей политической элиты на военно-силовые структуры вплоть до обоснования внутренней функции вооруженных сил; экономическая и социальная невозможность полной реализации принятых решений по военным вопросам; возможность давления на военнослужащих и вооруженные силы в целом со стороны отдельных политических партий и течений; политизация военнослужащих, особенно генералитета, вплоть до участия во внутриполитической борьбе за власть и др.

Наличие отмеченных особенностей приводит либо к авторитарности как методу принятия военно-политических решений, либо к принятию таких решений на основе ведомственных интересов самих военных. Противоположность способов несомненна, что является еще одним доказательством конфликтности военно-гражданских отношений в условиях переходного периода.

Еще одной причиной и проявлением конфликтности военно-гражданских отношений является проблема комплектования вооруженных сил, так как способ комплектования выступает общепризнанным посредником между армией и гражданским обществом. В этом вопросе следует исходно признать, что если речь идет о смене форм государственности, то правилом является и соответствующая смена принципов комплектования, фактически их коренное изменение. В большем выигрыше в этом плане оказываются те государства, которые переходят к новому политическому режиму, не меняя формы социально-экономического строя.

Россия не вписывается в такой вариант перехода, а потому для нее смена принципов комплектования Вооруженных Сил является не столько военной, сколько общегосударственной задачей. Более того, смена принципов комплектования в условиях становления новой государственности сталкивается с проблемой необходимости обеспечения надежной военной безопасности государства. Скоординировать решение этих двух задач без конфликтного состояния военно-гражданских отношений практически невозможно. Сложившаяся в стране ситуация со всей очевидностью свидетельствует о том, что назрела острая необходимость решительных шагов по обеспечению реальной социальной защищенности кадровых военнослужащих, повышению их уровня жизни и престижа офицерской службы, изменению взглядов на военную службу населения. Ценностных позиций и установок самих офицеров.

Положение в военной сфере, состояние вооруженных сил становятся нетерпимыми и требуют принятия экстраординарных мер. Однако эти меры должны иметь легитимный и действенный характер и потому не могут вырабатываться ограниченной группой лиц в закрытых кабинетах, без участия общества. Общество и его институты не должны отстраняться и не могут самоустраняться от этой работы. В данном случае имеется в виду их право и обязанность контролировать, насколько принципы строительства и реальное состояние, внутренняя организация и условия жизнедеятельности вооруженных сил соответствуют их предназначению, а также влиять на положение дел. Речь идет о гражданском контроле над военной сферой и всей военной деятельностью. Мировой опыт свидетельствует: именно гражданский контроль над вооруженными силами служит тем фактором, который позволяет им не только быть соответствующим институтом государства, но и выступать в качестве важнейшего инструмента защиты интересов гражданского общества, наполнять военно-гражданские отношения цивилизованным содержанием.

Гражданская война в России — вооруженное противостояние в 1917-1922 гг. организованных военно-политических структур и государственных образований, условно определяемых как «белые» и «красные», а также национально-государственных образований на территории бывшей Российской Империи (буржуазные республики, областные государственные образования). В вооруженном противостоянии участвовали также стихийно возникавшие военные и общественно-политические группы, нередко обозначаемые термином «третья сила» (повстанческие отряды, партизанские республики и др.). Также в гражданском противостоянии в России участвовали иностранные государства (обозначаемые понятием «интервенты»).

Периодизация Гражданской войны

В истории Гражданской войны выделяются 4 этапа:

Первый этап: лето 1917 г. - ноябрь 1918 г. - формирование основных центров антибольшевистского движения

Второй этап: ноябрь 1918 г. - апрель 1919 г. - начало интервенции Антанты.

Причины интервенции:

Разделаться с Советской властью;

Защитить свои интересы;

Боязнь социалистического влияния.

Третий этап: май 1919 г. - апрель 1920 г. - одновременная борьба советской России против белых армий и войск Антанты

Четвертый этап: май 1920 г. - ноябрь 1922 г. (лето 1923 г.) - разгром белых армий, окончание гражданской войны

Предпосылки и причины

Происхождение Гражданской войны нельзя сводить к какой-либо одной причине. Она стала результатом глубоких политических, социально-экономических, национальных и духовных противоречий. Важную роль сыграл потенциал общественного недовольства за годы Первой мировой войны, девальвация ценностей человеческой жизни. Сыграла негативную роль и аграрно-крестьянская политика большевиков (введение комбедов и продразверстки). Большевистская политическая доктрина, согласно которой гражданская война есть закономерный итог социалистической революции, вызванная сопротивлением свергнутых господствующих классов, также способствовала гражданской войны. По инициативе большевиков было распущено Всероссийское Учредительное Собрание, постепенно ликвидирована многопартийная система.

Фактическое поражение в войне с Германией, Брестский мир привел к тому, что большевиков стали обвинять в «разрушении России».

Провозглашенное новой властью право народов на самоопределение, появление в разных частях страны множества самостоятельных государственных образований воспринималось сторонниками «Единой, Неделимой» России как предательство ее интересов.

Недовольство советской властью выражали и те, кто противился ее демонстративному разрыву с историческим прошлым и с древними традициями. Особенно болезненной для миллионов людей была антицерковная политика большевиков.

Гражданская война принимала различные формы, включая восстания, отдельные вооруженные столкновения, широкомасштабные операции с участием регулярных армий, партизанские действия, террор. Особенностью Гражданской войны в нашей стране было то, что она оказалась исключительно долгой, кровопролитной, развернулась на огромной территории.

Хронологические рамки

Отдельные эпизоды Гражданской войны имели место уже в 1917 г. (февральские события 1917 г., июльское «полувосстание» в Петрограде, выступление Корнилова, октябрьские бои в Москве и других городах), а весной - летом 1918 г. она приобрела широкомасштабный, фронтовой характер.

Непросто определить и конечный рубеж Гражданской войны. Фронтовые военные действия на территории европейской части страны закончились в 1920 г. Но потом были еще и массовые крестьянские восстания против большевиков, и выступления кронштадских матросов весной 1921 г. Только в 1922-1923 гг. закончилась вооруженная борьба на Дальнем Востоке. Этот рубеж в целом можно считать временем окончания крупномасштабной Гражданской войны.

Особенности вооруженного противостояния во время Гражданской войны

Военные действия в период Гражданской войны существенно отличались от предыдущих периодов. Это было время своеобразного военного творчества, ломавшего стереотипы управления войсками, системы комплектования армии, военной дисциплины. Наибольших успехов добивался тот военачальник, который командовал по-новому, используя все средства для достижения поставленной задачи. Гражданская война была войной маневренной. В отличие от периода «позиционной войны» 1915-1917 гг., сплошных линий фронта не было. Города, села, станицы по нескольку раз могли переходить из рук в руки. Поэтому решающее значение получали активные, наступательные действия, вызванные стремлением перехватить инициативу у противника.

Боевые действия во время Гражданской войны характеризовались разнообразием стратегии и тактики. В ходе установления советской власти в Петрограде и в Москве, использовалась тактика уличных боев. В середине октября 1917 г. созданным в Петрограде Военно-революционным комитетом под руководством В.И. Ленина и Н.И. Подвойского был разработан план захвата основных городских объектов (телефонной станции, телеграфа, вокзалов, мостов). Бои в Москве (27 октября - 3 ноября 1917 г. ст.ст.), между силами Московского военно-революционного Комитета (руководители — Г.А. Усиевич, Н.И. Муралов) и Комитета общественной безопасности (командующий Московским военным округом полковник К.И. Рябцев и начальник гарнизона полковник Л.Н. Трескин) отличались наступлением отрядов красной гвардии и солдат запасных полков с окраин на центр города, занятый юнкерами и Белой гвардией. Для подавления опорных пунктов белых использовалась артиллерия. Аналогичная тактика уличных боев использовалась при установлении советской власти в Киеве, Калуге, Иркутске, Чите.

Формирование основных центров антибольшевистского движения

С начала формирования частей Белой и Красной армий расширился масштаб военных операций. В 1918 г. они велись, преимущественно вдоль линий железных дорог и сводились к захвату крупных узловых станций и городов. Этот период получил название «эшелонная война».

В январе-феврале 1918 г. по железным дорогам шло наступление отрядов Красной гвардии под командованием В.А. Антонова-Овсеенко и Р.Ф. Сиверса на Ростов-на-Дону и Новочеркасск, где сосредотачивались силы Добровольческой армии под командованием генералов М.В. Алексеева и Л.Г. Корнилова.

Весной 1918 г. произошло выступление частей сформированного из военнопленных австро-венгерской армии Чехословацкого корпуса. Расположенный в эшелонах по линии Транссибирской железной дороги от Пензы до Владивостока корпус во главе с Р. Гайдой, Я. Сыровым, С. Чечеком подчинялся французскому военному командованию и отправлялся на Западный фронт. В ответ на требования о разоружении корпус в течение мая-июня 1918 г. сверг советскую власть в Омске, Томске, Новониколаевске, Красноярске, Владивостоке и на всей прилегающей к Транссибирской магистрали территории Сибири.

Летом-осенью 1918 г., во время 2-го Кубанского похода, взятие Добровольческой армией узловых станций Тихорецкой, Торговой, гг. Армавира и Ставрополя фактически решило исход операции на Северном Кавказе.

Начальный период Гражданской войны был связан с деятельностью подпольных центров Белого движения. Во всех крупных городах России действовали ячейки, связанные с бывшими структурами военных округов и воинских частей, расположенных в этих городах, а также с подпольными организациями монархистов, кадетов и эсеров. Весной 1918 г., накануне выступления Чехословацкого корпуса в Петропавловске и Омске действовало офицерское подполье под руководством полковника П.П. Иванова-Ринова, в Томске — подполковника А.Н. Пепеляева, в Новониколаевске — полковника А.Н. Гришина-Алмазова.

Летом 1918 г. генерал Алексеев утвердил секретное положение о вербовочных центрах Добровольческой армии, созданных в Киеве, Харькове, Одессе, Таганроге. Они передавали развединформацию, отправляли офицеров через линию фронта, а также должны были выступить против советской власти в момент приближения к городу частей Белой армии.

Аналогичную роль выполняло и советское подполье, активно действовавшее в белом Крыму, на Северном Кавказе, в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке в 1919-1920 гг., создававшее сильные партизанские отряды, вошедшие позднее в регулярные части Красной армии.

К началу 1919 г. относится окончание формирования Белой и Красной армий.

В составе Рабоче-Крестьянской Красной армии действовало 15 армий, охватывавших весь фронт по центру Европейской России. Высшее военное руководство сосредотачивалось у Председателя Революционного Военного Совета республики (РВСР) Л.Д. Троцкого и Главнокомандующего Вооруженными Силами Республики бывшего полковника С.С. Каменева. Все вопросы тылового обеспечения фронта, вопросы регулирования экономики на территории Советской России координировались Советом Труда и Обороны (СТО), председателем которого был В.И. Ленин. Он же возглавлял советское правительство - Совет Народных Комиссаров (Совнарком).

Им противостояли объединенные под Верховным командованием адмирала А.В. Колчака армии Восточного фронта (Сибирская (генерал-лейтенант Р. Гайда), Западная (генерал от артиллерии М.В. Ханжин), Южная (генерал-майор П.А. Белов) и Оренбургская (генерал-лейтенант А.И. Дутов), а также признавший власть Колчака Главнокомандующий Вооруженными Силами Юга России (ВСЮР) генерал-лейтенант А.И. Деникин (ему подчинялись Добровольческая (генерал-лейтенант В.З. Май-Маевский), Донская (генерал-лейтенант В.И. Сидорин) и Кавказская (генерал-лейтенант П.Н. Врангель) армии). В общем направлении на Петроград действовали войска Главнокомандующего Северо-Западным фронтом генерала от инфантерии Н.Н. Юденича и Главнокомандующего войсками Северной области генерал-лейтенанта Е.К. Миллера.

Период наибольшего развития Гражданской войны

С весны 1919 г. начались попытки комбинированных ударов белых фронтов. С этого времени боевые действия носили характер полномасштабных операций на широком фронте, с использованием всех родов войск (пехоты, конницы, артиллерии), при активном содействии авиации, танков и бронепоездов. В марте-мае 1919 г. началось наступление Восточного фронта адмирала Колчака, наносившего удар по расходящимся направлениям — на Вятку-Котлас, на соединение с Северным фронтом и на Волгу — на соединение с армиями генерала Деникина.

Войска советского Восточного фронта, под руководством С.С. Каменева и, главным образом, 5-й советской армии, под командованием М.Н. Тухачевского к началу июня 1919 г. остановили наступление белых армий, нанеся встречные контрудары на Южном Урале (под Бугурусланом и Белебеем), и в Прикамье.

Летом 1919 г. началось наступление Вооруженных Сил Юга России (ВСЮР) на Харьков, Екатеринослав и Царицын. После занятия последнего армией генерала Врангеля, 3 июля Деникин подписал директиву о «походе на Москву». В течение июля-октября войска ВСЮР заняли большую часть Украины и губерний Черноземного Центра России, остановившись на линии Киев - Брянск - Орел - Воронеж - Царицын. Почти одновременно с наступлением ВСЮР на Москву началось наступление Северо-Западной армии генерала Юденича на Петроград.

Для Советской России время осени 1919 г. стало наиболее критическим. Были проведены тотальные мобилизации коммунистов и комсомольцев, выдвинуты лозунги «Все — на защиту Петрограда» и «Все — на оборону Москвы». Благодаря контролю над основными железнодорожными магистралями, сходящимися к центру России, Реввоенсовет Руспублики (РВСР) мог перебрасывать войска с одного фронта на другой. Так в разгар боев на московском направлении из Сибири, а также с Западного фронта на Южный фронт и под Петроград было переброшено несколько дивизий. В то же время белым армиям так и не удалось установить общего антибольшевистского фронта (за исключением контактов на уровне отдельных отрядов между Северным и Восточным фронтом в мае 1919 г., а также между фронтом ВСЮР и Уральской казачьей армией в августе 1919 г.). Благодаря сосредоточению сил с разных фронтов к середине октября 1919 г. под Орлом и Воронежем командующему Южным фронтом бывшему генерал-лейтенанту В.Н. Егорову удалось создать ударную группу, основу которой составили части Латышской и Эстонской стрелковых дивизий, а также 1-й Конной армии под командованием С.М. Буденного и К.Е. Ворошилова. Были нанесены контрудары по флангам наступавшего на Москву 1-го корпуса Добровольческой армии под командованием генерал-лейтенанта А.П. Кутепова. После упорных боев в течение октября-ноября 1919 г. фронт ВСЮР оказался сломленным, и началось общее отступление белых от Москвы. В середине ноября, не дойдя 25 км до Петрограда, были остановлены и разбиты части Северо-Западной армии.

Военные действия 1919 г. отличались широким применением маневра. Для прорыва фронта и проведения рейдов в тылу противника использовались крупные конные соединения. В белых армиях в этом качестве использовалась казачья конница. Специально сформированный для этой цели 4-й Донской корпус под командованием генерал-лейтенанта К.К. Мамантова в августе-сентябре совершил глубокий рейд от Тамбова до границ с Рязанской губернией и Воронежа. Сибирский казачий корпус под командованием генерал-майора П.П. Иванова-Ринова прорвал красный фронт под Петропавловском в начале сентября. «Червонная дивизия» из состава Южного фронта РККА прошла рейдом по тылам Добровольческого корпуса в октябре-ноябре. К концу 1919 г. относится начало действий 1-й Конной армии, наступавшей на Ростовском и Новочеркасском направлениях.

В январе-марте 1920 г. развернулись ожесточенные сражения на Кубани. Во время операций на р. Маныч и под ст. Егорлыкской прошли последние крупные конные сражения в мировой истории. В них участвовало до 50 тысяч всадников с обеих сторон. Их итогом стало поражение ВСЮР и эвакуация в Крым, на кораблях Черноморского флота. В Крыму, в апреле 1920 г. белые войска были переименованы в «Русскую армию», командование над которой принял генерал-лейтенант П.Н. Врангель.

Разгром белых армий. Окончание Гражданской войны

На рубеже 1919-1920 гг. был окончательно разбит А.В. Колчак. Его армия разбегалась, в тылу у нее действовали партизанские отряды. Верховный правитель попал в плен, в феврале 1920 г. в Иркутске он был расстрелян большевиками.

В январе 1920 г. Н.Н. Юденич, предпринявший два неудачных похода на Петроград, объявил о роспуске своей Северо-Западной армии.

После поражения Польши запертая в Крыму армия П.Н. Врангеля была обречена. Осуществив непродолжительное наступление к северу от Крыма, она перешла к обороне. Силами Южного фронта Красной армии (командующий М.В, Фрунзе) белые в октябре - ноябре 1920 г. были разбиты. Значительный вклад в победу над ними внесли 1-я и 2-я Конные армии. Почти 150 тыс.чел., военных и штатских, покинули Крым.

Боевые действия в 1920-1922 гг. отличались небольшими территориями (Таврия, Забайкалье, Приморье), меньшими по численности войсками и включали уже элементы позиционной войны. При обороне использовались укрепления (рубежи белых на Перекопе и Чонгаре в Крыму в 1920 г., Каховский укрепленный район 13-й советской армии на Днепре в 1920 г., построенные японцами и переданные белым Волочаевский и Спасский укрепрайоны в Приморье в 1921-1922 гг.). Для их прорыва применялась длительная артиллерийская подготовка, а также огнеметы и танки.

Победа над П.Н. Врангелем еще не означала окончания Гражданской войны. Теперь главными противниками красных стали не белые, а зеленые, как называли себя представители крестьянского повстанческого движения. Наиболее мощное крестьянское движение развернулось в Тамбовской и Воронежской губерниях. Оно началось в августе 1920 г. после того, как крестьянам было дано непосильное задание по продразверстке. Повстанческой армии, которой командовал эсер А.С. Антонов, удалось свергнуть власть большевиков в нескольких уездах. В конце 1920 г. на борьбу с мятежниками были направлены части регулярной Красной армии во главе с М.Н. Тухачевским. Однако бороться с партизанской крестьянской армией оказалось даже труднее, чем с белогвардейцами в открытом бою. Лишь в июне 1921 г. Тамбовское восстание было подавлено, а А.С. Антонов убит в перестрелке. В тот же период красным удалось одержать окончательную победу над Махно.

Высшей точкой Гражданской войны в 1921 г. стало восстание моряков Кронштадта, присоединившихся к выступлениям питерских рабочих, требовавших политических свобод. Восстание было жестоко подавлено в марте 1921 г.

В течение 1920-1921 гг. части Красной армии совершили несколько походов в Закавказье. В результате на территории Азербайджана, Армении и Грузии были ликвидированы самостоятельные государства и установлена советская власть.

Для борьбы с белогвардейцами и интервентами на Дальнем Востоке большевики создали в апреле 1920 г. новое государство — Дальневосточную Республику (ДВР). Армия республики в течение двух лет выбивала из Приморья японские войска и нанесла поражение нескольким белогвардейским атаманам. После этого в конце 1922 г. ДВР вошла в состав РСФСР.

В этот же период, преодолев сопротивление «басмачей», боровшихся за сохранение средневековых традиций, большевики одержали победу в Средней Азии. Хотя немногочисленные группы повстанцев действовали вплоть до 1930-х гг.

Результаты Гражданской войны

Главным результатом Гражданской войны в России стало утверждение власти большевиков. Среди причин победы красных можно выделить:

1. Использование большевиками политических настроений масс, мощная пропаганда (четкие цели, оперативное решение вопросов и мире и земле, выход из мировой войны, оправдание террора борьбой с врагами страны);

2. Контроль Совнаркомом центральных губерний России, где располагались основные военные предприятия;

3. Разобщенность антибольшевистских сил (отсутствие единых идейных позиций; борьба «против чего-то», но не «за что-то»; территориальная разрозненность).

Общие потери населения за годы Гражданской войны составили 12-13 млн.чел. Почти половина из них — жертвы голода и массовых эпидемий. Массовый характер приняла эмиграция из России. Родину покинули около 2 млн.чел.

Экономика страны находилась в катастрофическом состоянии. Города обезлюдели. Промышленное производство упало по сравнению с 1913 г. в 5-7 раз, сельскохозяйственное — на одну треть.

Территория бывшей Российской империи распалась. Самым крупным новым государством стала РСФСР.

Военная техника в период Гражданской войны

На полях сражений Гражданской войны успешно применялись новые виды военной техники, некоторые из них появились в России впервые. Так, например, в частях ВСЮР, а также Северной и Северо-Западной армии активно использовались английские и французские танки. Красногвардейцы, не имевшие навыков борьбы с ними, нередко отступали с занимаемых позиций. Однако во время штурма Каховского укрепрайона в октябре 1920 г. большинство белых танков было подбито артиллерией, и после необходимого ремонта их включили в состав РККА, где они использовались до начала 1930-х гг. Обязательным условием поддержки пехоты, как в уличных боях, так и во время фронтовых операций, считалось наличие бронеавтомобилей.

Необходимость сильной огневой поддержки во время конных атак, вызвала появление такого оригинального средства боя, как конные тачанки — легкие повозки-двуколки, с укрепленным на них пулеметом. Тачанки были впервые применены в повстанческой армии Н.И. Махно, но позднее стали использоваться во всех крупных кавалерийских соединениях Белой и Красной армий.

С сухопутными силами взаимодействовали авиаотряды. Примером совместной операции может служить разгром конного корпуса Д.П. Жлобы авиацией и пехотой Русской армии в июне 1920 г. Авиация использовалась также для бомбардировки укрепленных позиций и разведки. В период «эшелонной войны» и позднее, вместе с пехотой и конницей с обеих сторон действовали бронепоезда, количество которых достигало нескольких десятков на армию. Из них создавались специальные отряды.

Комплектование армий в Гражданскую войну

В условиях Гражданской войны и разрушения государственного мобилизационного аппарата изменились принципы комплектования армий. Лишь Сибирская армия Восточного фронта комплектовалась в 1918 г. по мобилизации. Большинство частей ВСЮР, а также Северной и Северо-Западной армий пополнялись за счет добровольцев и военнопленных. Наиболее надежными в боевом отношении были добровольцы.

Для РККА также было характерно преобладание добровольцев (первоначально в Красную армию принимали исключительно добровольцев, а для поступления требовалось «пролетарское происхождение» и «рекомендация» местной партийной ячейки). Преобладание мобилизованных и военнопленных стало распространенным на заключительном этапе Гражданской войны (в рядах Русской армии генерала Врангеля, в составе 1-й Конной в РККА).

Белые и красные армии отличала немногочисленность и, как правило, несоответствие реального состава воинских подразделений их штату (например, дивизии численностью в 1000-1500 штыков, полки по 300 штыков, был даже утвержден некомплект до 35-40%).

В командовании белых армий возросла роль молодых офицеров, а в РККА — выдвиженцев по партийной линии. Утвердился совершенно новый для вооруженных сил институт политических комиссаров (впервые появившийся еще при Временном правительстве в 1917 г.). Средний возраст командного звена на должностях начальников дивизий и командиров корпусов составлял 25-35 лет.

Отсутствие орденской системы во ВСЮР и награждение очередными званиями приводило к тому, что за 1,5-2 года офицеры проходили карьеру от поручиков до генералов.

В РККА, при сравнительно молодом командном составе, значительную роль играли бывшие офицеры Генерального штаба, планировавшие стратегические операции (бывшие генерал-лейтенанты М.Д. Бонч-Бруевич, В.Н. Егоров, бывшие полковники И.И. Вацетис, С.С. Каменев, Ф.М. Афанасьев, А.Н. Станкевич и др.).

Военно-политический фактор в Гражданской войне

Специфика гражданской войны, как военно-политического противостояния белых и красных, заключалась также в том, что военные операции планировались нередко под влиянием тех или иных политических факторов. В частности, наступление Восточного фронта адмирала Колчака весной 1919 г., было предпринято в ожидании на скорое дипломатическое признание его как Верховного Правителя России со стороны стран Антанты. А наступление Северо-Западной армии генерала Юденича на Петроград было вызвано не только расчетом на скорое занятие «колыбели революции», но и опасениями заключения мирного договора между Советской Россией и Эстонией. В этом случае армия Юденича лишалась своей базы. Наступление Русской армии генерала Врангеля в Таврии летом 1920 г. должно было оттянуть на себя часть сил со стороны советско-польского фронта.

Многие операции РККА, независимо от стратегических причин и военного потенциала, также носили сугубо политический характер (ради т.н. «торжества мировой революции»). Так, например, летом 1919 г. 12-я и 14-я армии Южного фронта предполагалось направить на поддержку революционного восстания в Венгрии, а 7-я и 15-я армии должны были установить советскую власть в республиках Прибалтики. В 1920 г. во время войны с Польшей, войска Западного фронта, под командованием М.Н. Тухачевского, после операций по разгрому польских армий на территории Западной Украины и Белоруссии, перенесли свои операции на территорию Польши, в расчете на создание здесь просоветского правительства. Аналогичный характер носили действия 11-й и 12-й советских армий в Азербайджане, Армении и Грузии в 1921 г. Тогда же, под предлогом разгрома частей Азиатской конной дивизии генерал-лейтенанта Р.Ф. Унгерна-Штернберга на территорию Монголии были введены войска Дальневосточной Республики, 5-й советской армии и установлен социалистический режим (первый в мире после Советской России).

В годы Гражданской войны вошло в практику проведение операций, приуроченных к юбилейным датам (начало штурма Перекопа войсками Южного фронта под командованием М.В. Фрунзе 7 ноября 1920 г. в годовщину революции 1917 г.).

Полководческое искусство Гражданской войны стало ярким примером сочетания традиционных и новаторских форм стратегии и тактики в тяжелых условиях русской «смуты» 1917-1922 гг. Оно определило развитие советского военного искусства (в частности, в использовании крупных кавалерийских соединений) в последующие десятилетия, вплоть до начала Второй мировой войны.

Военное ведомство снова меняет облик, на этот раз внешний. Министр обороны вводит в обращение новую форму одежды для сотрудников командных центров и управления ведомства — офисный костюм. Он будет одинаковым для военных и гражданских служащих и заменит так называемую повседневную форму одежды — шерстяной китель с брюками и рубашку с галстуком.

Как пояснил «Известиям» статс-секретарь Минобороны Николай Панков, новая форма разработана для того, чтобы офицерам и гражданским специалистам было удобнее работать в помещении.

— Это облегченный вариант формы, специально для так называемой офисной работы. В нем гораздо комфортнее находиться весь день в помещении, чем в стандартном шерстяном кителе, — описал Панков «Известиям» идею переодевания.

При этом он подчеркнул, что традиционный офицерский китель никуда не исчезает, однако надевать его военным придется реже.

Первыми в новые костюмы в конце августа переоделись сам министр и его заместители. Гражданские замы — Татьяна Шевцова и Анатолий Антонов — не скрывали смущения, оказавшись на построении на «танковом биатлоне» в Алабино в новой черной форме с белыми «генеральскими» погонами — у Шевцовой было четыре звезды, как у генерала армии, а у Антонова — три, как у генерал-полковника.

Панков пояснил «Известиям», что звезды гражданским замам Шойгу повесили из-за их классного чина — Шевцова является государственным советником первого класса, а Антонов — второго. Такие звезды будут у всех госслужащих Минобороны, имеющих классный чин.

В Управлении пресс-службы и информации (УПСИ) Минобороны изданию рассказали, что новый костюм создан «в рамках средств, предусмотренных на вещевое довольствие военнослужащих», при этом сумму, потраченную на разработку, там назвать не смогли.

«Костюм изготавливается в трех цветах: зеленом, синем и черном. Выбор расцветки зависит от принадлежности к соответствующему виду или роду войск и не предусмотрен для ношения в полевых условиях», — говорится в комментарии УПСИ, присланном в редакцию «Известий».

Новые костюмы пошили в рекордно короткие сроки в «спецателье для генералов» — 43-м Центральном экспериментальном пошивочном комбинате. От утверждения эскизов до выдачи первых комплектов прошло всего два месяца. Как за такой короткий срок удалось справиться с задачей создания новой формы, гендиректор комбината Владимир Каденко рассказывать категорически отказался.

При этом обладатели комплектов, с которыми «Известиям» удалось связаться, пожаловались на крайне низкое качество пошива.

— Во-первых, какая-то странная ткань, как на спецовке. Это не костюмная ткань, как на кителях, и не хлопчато-бумажное полотно, как на полевой форме, а непонятно что. Она тонкая и явно непрактичная. Во-вторых, видно, что шилось все на скорую руку. В-третьих, эта форма поразительно похожа на форму МЧС, откуда к нам пришел министр. В общем, пока одни вопросы, посмотрим, как она себя поведет на практике, — рассказал изданию высокопоставленный офицер на условиях анонимности.

Командующий ВДВ генерал-полковник Владимир Шаманов заметил, что о потребительских свойствах нового костюма судить пока рано — слишком мало времени прошло.

— У нас в ВДВ всего четыре таких комплекта, один из них у меня. Пока все хорошо, нареканий по качеству нет. Единственное замечание — слишком плотная ткань, и в куртке в помещении душновато. А в целом все очень функционально, это большой шаг вперед, — сказал Шаманов.

— Наоборот, хорошо, если у всех силовых ведомств форма будет единообразной. А критиковать нужно было, когда Сердюков повесил погон на пузо, а не сейчас, — считает командующий ВДВ.

Председатель Комитета Госдумы по обороне адмирал Владимир Комоедов высказался резко против нововведения.

— Забыли о традициях. Есть форма победителей, есть форма, которая должна обеспечить боевую готовность, чтобы солдату, матросу было в ней удобно. А это красование никому не нужно, — подчеркнул адмирал.

Первым из современных российских министров обороны военную форму изменил Павел Грачев. В 1992 году он поменял советские офицерские кители на так называемые натовские с накладными карманами, уменьшенными погонами и двуглавым орлом на тулье фуражки. В форме стало в 1,5 раза меньше предметов.

Маршал Игорь Сергеев убрал с фуражки орлов, упразднил маршальские звезды, но ввел нарукавные знаки и шапку-ушанку из каракуля для и генералов.

Серьезные изменения в военную формы одежды внес Анатолий Сердюков — как в парадную, так и в повседневную, но больше всего он запомнился так называемой юдашкинской формой цвета «цифра» с погоном на груди.

Нынешний министр обороны Сергей Шойгу меньше чем за год управления ведомством успел ввести новую полевую форму с погонами на плечах, вернуть «маршальскую» звезду на погоны (вместо четырех звезд генерала армии) и отказаться от портянок и армейского ремня с медной бляхой.

Военная мысль №02(03-04)/2001, стр.56-62

Г.Л. КАБАКОВИЧ ,

доктор социологических наук

СРЕДСТВА вооруженной борьбы достигли в своем развитии такой степени, что все чаще позволяют избегать непосредственного физического соприкосновения личного состава воюющих сторон. Это означает, что человек, участвующий в вооруженной борьбе, из воина (в традиционном понимании этого слова) превращается в военного специалиста, управляющего сложной системой вооружения или обеспечивающего ее функционирование. При этом социальная роль человека, защищающего свое Отечество, остается неизменной, меняется лишь содержание и характер воинского труда, который становится все более и более интеллектуальным. Можно утверждать, что в настоящее время начался новый этап военно-технической революции, материальную основу которой составляют высокие наукоемкие технологии. Все это требует новых подходов к организации системы военного образования.

Российская военная школа, аккумулирующая в себе трехсотлетний опыт воспроизводства военных кадров, представляет собой уникальное явление мирового масштаба. Тем не менее,.. приходится признать, что уже с середины 80-х годов ее развитие приобрело экстенсивный характер, в результате чего качество военного образования удавалось удерживать на уровне мировых стандартов лишь благодаря огромным финансовым вливаниям. Поэтому сегодня речь идет не о субъективном стремлении кого бы то ни было к разрушению или сохранению традиционной системы закрытого военного образования, а об осознании того, что современное Российское государство явно не в состоянии содержать ее полностью. Тем более оно не способно, пользуясь прежними методами, наращивать военно-образовательный потенциал, соответствующий требованиям XXI века. Очевидно, что при выборе путей развития военной школы нужно исходить из баланса желаемого и достижимого.

Важнейшей характеристикой военной образовательной системы является качество подготовки офицерских кадров, которое может быть оценено лишь независимой экспертизой, да и то лишь косвенно, по сравнительным критериям, например с гражданской высшей школой.

Современная отечественная система военного образования, номинально считаясь одной из ветвей высшей школы России, существует и развивается в значительной степени автономно. Далеко не все военные вузы в ней равноценны. Наряду с великолепными передовыми учебными заведениями (военными университетами, элитными военными институтами), являющимися гордостью отечественной военной науки и образования, существуют десятки менее значимых военно-учебных заведений, которые готовят массовые категории военных специалистов для замещения первичных офицерских должностей в войсках. Именно они, а это более половины всех военных вузов, не отвечают стандартам современной высшей школы, не удовлетворяют требованиям государственной аттестации и аккредитации вузов, согласно которым, в частности, не менее 60% должностей профессорско-преподавательского состава должны быть укомплектованы учеными. В целом по Вооруженным Силам РФ у половины военно-учебных заведений укомплектованность преподавателями с учеными степенями или учеными званиями не превышает 20%.

Такое положение в значительной мере обусловлено интенсивной ротацией преподавателей-офицеров, вследствие чего их научная и педагогическая деятельность обычно составляет 1015 лет, в то время как в гражданских вузах она продолжается вдвое-втрое дольше. Не способствует сохранению и развитию научного потенциала военных вузов и существующая в настоящее время система оплаты труда военных научно-педагогических кадров.

Большинство военных училищ (институтов) представляют собой типичные одноуровневые профессионально-образовательные структуры. Анализ ведомственных руководящих документов (приказов, директив), регулирующих и направляющих деятельность системы военного образования, подтверждает безусловный приоритет профессионального компонента над образовательным. Не выполняется в полной мере основной принцип высшего образования связь науки с обучением. Научно-технические исследования носят лишь военно-прикладной характер. Следовательно, получить фундаментальное высшее профессиональное образование в таких структурах весьма проблематично. Большинство военно-учебных заведений не в состоянии сформировать личность специалиста, способного творчески функционировать в научно-технической (военно-технической) сфере деятельности, а следовательно, их возможности по самовоспроизводству научно-педагогических кадров весьма ограниченны.

Выпускник военного вуза получает, наряду с военно-специальным, гражданское высшее образование, что должно обеспечить ему дополнительную степень социальной защищенности. К сожалению, следует признать фиктивность этой защиты выпускники военных вузов не в состоянии конкурировать на рынке труда с коллегами из гражданских вузов по аналогичным специальностям.

Система военного образования, будучи жестко связанной с системой комплектования Вооруженных Сил личным составом, должна компенсировать естественную убыль офицерского корпуса. Однако и последняя не соответствует резко изменившимся социально-политическим и экономическим условиям новой России. Сегодня имеет место постоянно растущий некомплект младших офицеров на должностях командиров взводов, рот и равных им подразделений. Штатная численность обучающихся в военно-учебных заведениях и соответствующее финансирование в настоящее время устанавливаются исходя из нормативной убыли офицерского состава, которая для различных категорий офицеров составляет от 5 до 7% в год. Реальная же убыль значительно превышает плановую и достигает 15%. Это означает, что даже при идеальном функционировании система военного образования способна восполнить убыль офицерского состава лишь на треть.

Попытка смягчить кадровую проблему путем возобновления с 1993 года призыва офицеров из запаса на срочную службу реальных результатов не дала. Массовый призыв офицеров запаса в войска не только не спасает положение, не только отрицательно влияет на боеготовность и боеспособность войск, но и способствует расслоению, размыванию военного социума как опоры государства и фактора стабильности общества.

Жесткое законодательное ограничение численности Вооруженных Сил не позволяет увеличить емкость военно-учебных заведений сверх установленных норм. Однако даже если бы представилась правовая возможность дальнейшего расширения сети закрытых военных вузов, увеличения срока обучения в них и т.д., все равно проблема комплектования офицерского корпуса не была бы решена, так как стоимость обучения в закрытых военных вузах непомерно высока.

Сказанное позволяет заключить, что современная российская система военного образования не соответствует ни резко изменившимся потребностям человека и общества, ни экономическим возможностям государства, ни нарастающим темпам развития средств вооруженной борьбы. Более того, сегодня она даже не в состоянии полностью удовлетворить потребность Вооруженных Сил в офицерских кадрах. Основная причина кризиса военного образования видится в искусственной изоляции его от общегражданской высшей школы. Система военного образования, представляя собой узковедомственную структуру, а потому неизбежно впитывая в себя все нынешние пороки военной организации государства, тем не менее обладает, по существу, монопольным правом на воспроизводство военного социума. Необходимо преодолеть сложившиеся стереотипы и для решения проблемы прибегнуть к нетрадиционным методам.

Общеизвестно, что оборона государства является делом всенародным, следовательно, нужно использовать все имеющиеся резервы, в том числе и научно-педагогический потенциал высшей гражданской школы. Система военного образования, как уже было сказано, с одной стороны, неразрывно связана с образовательной системой страны, с другой поскольку относится к военной организации государства, обладает особым статусом и известной автономностью. Поэтому негативные последствия социально-экономических и политических процессов, происшедших на рубеже 8090-х годов, неодинаково отразились на военной и гражданской школе, хотя сегодня и та и другая находятся в кризисном состоянии. Общим для обеих ветвей высшего образования России является недостаток финансирования, однако если гражданская высшая школа находит для себя материальную поддержку на пути сбыта образовательных услуг и хозяйственной деятельности, то военная этой возможности лишена.

Изменения условий функционирования военной школы определяются: в духовной сфере, исчезновением влияния какой бы то ни было идеологии, в социальной применением контрактного способа комплектования офицерского корпуса. Эти обстоятельства в значительной мере обусловили массовое увольнение молодых офицеров и большой отсев из военно-учебных заведений. В результате на рынке труда появились выпускники военно-учебных заведений, вынужденные вступить в конкуренцию с выпускниками гражданских вузов.

Изменения в гражданской высшей школе были связаны с резким падением спроса на выпускников традиционной номенклатуры. Произошла смена парадигмы деятельности высшей школы: если в условиях плановой экономики основной ее целью являлось удовлетворение потребностей народного хозяйства в необходимых ему специалистах, то сегодня она направлена на удовлетворение потребностей личности в получении образования. Именно в этом состоит отличие в принципах функционирования военной и гражданской школы.

Однако, несмотря на стремление высшей школы удовлетворить потребность обучаемых в образовании, которое гарантировало бы им максимальную степень социальной защищенности, они все равно сталкиваются с острой конкуренцией на рынке труда. Часть выпускников гражданских вузов вполне могла бы реализовать себя, пусть временно, в военной сфере деятельности, если бы имела такую возможность и соответствующее образование.

Таким образом, в военной и гражданской высшей школе имеет место объективная потребность молодых людей в получении двойного образования, причем не только у мужчин, но и у женщин. Следует подчеркнуть, что двойное образование выгодно не только гражданам, затраты на него несоизмеримы с пользой для государства и общества.

Несомненно, что государственный кадровый заказ на подготовку специалистов сферы национальной безопасности явился бы шагом вперед в реформировании военного образования. Размещение даже какой-то минимальной его части в гражданской высшей школе оказало бы столь необходимую ей сейчас поддержку, в частности, позволило бы спасти, сохранить и развить уникальные научные школы оборонной направленности. Последовательная реализация принципа конверсии кадрового потенциала должна стать предпосылкой к созданию мощного, хорошо обученного и находящегося в постоянной готовности резерва Вооруженных Сил и других войск.

Необходимо помнить, что в современном государстве вооруженные силы мирного времени не в состоянии вести масштабные боевые действия, они служат лишь основой для развертывания армии военного времени, численность которой многократно возрастает за счет массовой мобилизации резерва. Чем более совершенными становятся способы ведения вооруженной борьбы, тем выше поднимаются требования к уровню квалификации резерва, особенно офицерского.

В России, как и в большинстве развитых стран, основным источником восполнения естественной убыли офицерского резерва является система военного обучения студентов гражданских высших учебных заведений по программам подготовки офицеров запаса. С точки зрения современных общественных потребностей было бы вполне естественно рассматривать названную систему как составную часть совокупной системы военного образования, однако в практике российского строительства они существуют и развиваются отдельно, подчиняясь разным ведомствам. Проведенный автором анализ состояния подготовки офицеров резерва в гражданских вузах России позволил выявить как слабые ее стороны, так и значительные потенциальные возможности для развития и совершенствования.

В передовых странах мира подготовке кадров военных специалистов резерва в гражданских вузах придается очень большое значение. Например, в США курсы подготовки офицеров резерва функционируют более чем в тысяче гражданских вузов и число последних постоянно увеличивается. В вооруженных силах более 40% офицерского состава выпускники гражданских вузов. В Великобритании сформировано 16 университетских эскадрилий, в которых проходят подготовку студенты 56 университетов и специализированных колледжей.

В России десятки тысяч выпускников гражданских вузов ежегодно становятся офицерами запаса, однако качество этого контингента вызывает большие сомнения. Эти сомнения еще более усиливаются на фоне успешных действий резервистов вооруженных сил США во время конфликта в зоне Персидского залива. Хотя значение качества подготовки офицеров запаса в условиях сокращения Вооруженных Сил РФ резко возросло, но, к сожалению, до сих пор она осуществляется на недостаточном уровне, прежде всего потому, что по-прежнему ориентирована на валовые, а не на качественные показатели. Курс на качественные показатели в оборонном строительстве требует существенных изменений в системе военного обучения студентов вузов по программе подготовки офицеров запаса.

Причин неудовлетворительного качества подготовки офицеров резерва немало: устаревшая учебно-материальная база, недостаточно высокий уровень подготовки преподавательского состава, двойная, а то и тройная подчиненность военных кафедр, отсутствие должного финансирования вузов, отсутствие межвузовских учебных центров, отвечающих современным требованиям, слабая связь военного обучения с жизнью войск, а главное, на наш взгляд, крайне низкая мотивация студентов к военному обучению и отсутствие у выпускников вузов опыта практической работы на офицерских должностях. Молодые люди, получившие звание офицера запаса, знают, что, за редким исключением, не будут призваны на действительную военную службу.

Исходя из того, что при ведении государством крупномасштабной войны подавляющая часть офицерского корпуса будет состоять именно из вчерашних офицеров запаса, следует признать целесообразным осуществлять воспроизводство массовой части офицерского корпуса действительной службы через систему подготовки резерва. Высвободившиеся при этом средства могут быть направлены в элитный сектор военного образования для его укрепления и развития. Тем не менее, возникает серьезный вопрос: способна ли гражданская высшая школа успешно подготовить офицера с высшим военно-специальным образованием?

Проведенные в течение нескольких последних лет исследования в этом направлении и полученные результаты со всей очевидностью доказали возможность подготовки в гражданских вузах офицерских кадров с высшим военно-специальным образованием, причем не только технического, но и гуманитарного профиля (воспитателей, военных экономистов, юристов, психологов, специалистов по маркетингу вооружения и т.д.). Этот вывод подтверждается в полной мере как мировым, так частично и отечественным опытом. Расчеты показывают, что подготовка офицера в гражданском вузе в подавляющем большинстве случаев обходится в несколько раз дешевле, чем в военно-учебном заведении. При этом, как правило, качественные характеристики выпускников военно-образовательной структуры гражданского вуза и военно-учебного заведения примерно аналогичны.

В целях выявления уровня подготовленности выпускников военных кафедр технических вузов для службы в войсках в Уфимском государственном авиационном техническом университете были проведены комплексные социологические исследования. В них участвовали только офицеры первых двух лет службы, закончившие как военные училища, так и военные кафедры гражданских вузов. Результаты обработки полученных данных показали, что в начальном периоде военной службы уровень подготовленности выпускников военных вузов (общеинженерная подготовка, умение работать с подчиненными, командные навыки и т.п.) достигает 35%, а выпускников военных кафедр гражданских вузов 28%. Но уже через год-полтора эти показатели выравниваются. Выявлено также, что общетеоретическая инженерная подготовка выпускников гражданских вузов выше как в начале службы, так и в процессе ее. Слабое место в подготовке выпускников гражданских вузов на начальном этапе службы низкие командные навыки и недостаточное знание руководящих документов. В целом же существующая в настоящее время система подготовки в гражданских вузах позволяет выпускнику военному специалисту исполнять служебные обязанности на первичных должностях, если профиль его военной подготовки соответствует специальности, полученной в вузе.

Выпускники гражданского вуза, прошедшие обучение на военной кафедре (факультете) с существенно меньшими затратами, отслужившие по контракту установленный срок, имея высокую военную квалификацию и находясь при этом в запасе, могут более гибко использовать свои знания, умения, навыки в гражданской жизни.

Результаты комплексных социологических исследований подготовленности военных специалистов и офицеров запаса, прошедших

двухгодичную службу на командно-инженерных и инженерно-технических должностях в Вооруженных Силах, показали, что целесообразно создавать параллельные структуры подготовки офицеров, которые были бы близки по уровню конкурентоспособности и могли взаимно дополнять друг друга.

В рамках концепции, предлагаемой автором, выделены конкретные направления и уровни подготовки (см. рисунок), основным из которых является подготовка офицеров-бакалавров на контрактной основе по одной из военно-учетных специальностей. На первых двух уровнях высшего профессионального образования могут быть подготовлены военные специалисты таких категорий, как младший военный специалист, лейтенант-бакалавр запаса, лейтенант-бакалавр для службы в государственных силовых структурах.

После окончания вуза по программе второго уровня (бакалавриат) с соответствующим военным компонентом студентам, заключившим контракт с Министерством обороны (или другой государственной силовой структурой), присваивается воинское звание лейтенант и они направляются к местам своей службы.

Особо следует отметить, что офицер-бакалавр имеет возможность продолжить обучение на третьем уровне высшего профессионального образования, причем в системе как гражданской, так и высшей военной школы, в зависимости от того, по какой специальности он хотел бы продолжить обучение. Принципиальное отличие предлагаемой схемы от традиционной системы военного обучения студентов гражданских вузов состоит в том, что выпускник вуза получает военно-специальное образование, аналогичное образованию выпускника высшего военно-учебного заведения, обладая при этом более высоким уровнем фундаментальной и общеинженерной подготовки, не говоря уже о значительной степени социальной защищенности как в гражданской, так и в военной сфере деятельности.

Подготовка военных специалистов в гражданских вузах, по мнению автора, не только актуальна, но и дает оптимальное решение проблемы комплектования Вооруженных Сил офицерскими кадрами, формирования мобилизационных резервов, подготовки квалифицированных специалистов для оборонно-промышленного комплекса и других государственных структур. Предлагаемая система позволит гибко реагировать на потребности войск в военно-технических специалистах тех или иных военно-учетных специальностей без значительного увеличения ассигнований, а Министерство обороны будет избавлено от необходимости создания новых военно-учебных заведений. В этом процессе найдет свое воплощение набирающая силу тенденция к интеграции. С переходом к системе непрерывного военного образования будет ликвидировано традиционное деление времени службы офицера на периоды обучения и профессиональной деятельности, что обеспечит стабильность образования, успешную его адаптацию к изменениям в развитии военной науки и военного дела.

Предлагаемая многоуровневая система непрерывного военного образования в гражданских вузах оптимальна и с экономической точки зрения. Она позволяет наиболее полно использовать профессорско-преподавательский состав и учебно-материальную базу гражданских вузов, повысить интерес будущих военных специалистов к обучению.

В военно-образовательных структурах гражданских вузов заложен огромный потенциал для самосовершенствования и развития. Большие перспективы открывает использование интегрированных образовательных систем. Есть все условия для того, чтобы уже сегодня гражданская высшая школа в сотрудничестве с военно-ведомственными образовательными структурами, центральными структурами, центральными и региональными органами национальной безопасности начала готовить не только офицеров запаса, но и офицеров для действительной военной службы по контракту как для Вооруженных Сил РФ, так и для других силовых структур, формировать кадровый потенциал по всем направлениям сферы национальной безопасности.

В современных условиях необходимо реформировать не только армию, но и оборонное мышление политиков и народа страны. Армия одна не сможет ни содержать кадры, ни удержать в своих рядах настоящих профессионалов. Это проблема как государства, так и общества. Вооруженным Силам и другим войскам нужны офицеры с университетским уровнем знаний и высшим военным образованием.

June 3rd, 2014

Первая мировая война в фотографиях / World War I in Photos
Серия Алана Тейлора (Alan Taylor) в 10 частях

В связи с отправкой солдат на фронт, воюющим странам приходилось также обустраивать и тыл, где женщины, оставшиеся дома, играли разнообразную и большую роль в различных делах. В то же самое время, по мере того, как деревни становились полями сражений, всё больше беженцев появлялось по всей Европе.

~~~~~~~~~~~

Часть 6. Солдаты и гражданские лица

От автора (Alan Taylor). Из тысяч просматриваемых изображений Первой мировой войны одними из наиболее впечатляющих фотографий являются не изображения технологических достижений или истерзанных полей сражений, а лица людей, оказавшихся в хаосе войны. Взглянуть на эти лица солдат, молодых и старых мужчин, и увидеть в них эмоции, их человеческие качества вместо мундира или национальности - вот подарок и настоящее окно в мир столетней давности. В то время, как солдаты несли на себе всю тяжесть войны, гражданские лица были задействованы не менее массово. Из миллионов беженцев, вынужденных оставить свои дома, многие простые люди стали сопричастными к войне, пойдя волонтёрами в качестве водителей "скорой помощи", поваров, медсестёр, санитаров, вспомогательных работников в армии. В сегодняшнем выпуске мы заглянем в жизнь этих людей - в бою, перерыве, отдыхе и на работе - во время Первой мировой войны I.

К этому 100-летнему юбилею я собрал фотографии Великой войны из десятков коллекций, некоторые из которых оцифрованы впервые, чтобы попытаться рассказать историю конфликта и всех тех, оказавшихся в нем, и насколько всё это повлияло на мир. Сегодняшний статья — 6-я из 10 частей о Первой мировой войне.

Группа французских солдат непринуждённо стоят, с надетыми наградами. Награда, видимо, - это Военная Медаль (Military Medal), учреждённая 25 марта, 1916 г. за проявленное мужество. Они, вероятно, были награждены за участие в битве на Сомме. На их французских шлемах видны характерные отражающие гребни. / (National Library of Scotland)

2.

Рядовой Ernest Stambash из 165-го пехотного полка 42-й дивизии закуривает с помощью мисс Anna Rochester, американского добровольца Красного Креста при эвакуационных госпиталях № 6 и 7, в Souilly, Мез, Франция, 14 октября 1918 года. / (AP Photo)

3.

Трое неизвестных новозеландских военнослужащих верхом на верблюдах во время Первой мировой войны, на фоне Сфинкса и пирамиды. / (James McAllister/National Library of New Zealand)

4.

Большая группа солдат, вероятно, южно-африканская пехота, чему-то радуются, топая ногами и размахивая всем, что попадется под руку, будь то трость или клинок. На их лицах улыбки и весёлые гримасы, как-будто и нет вовсе никаких забот. Многие солдаты одеты в килты и туфли. / (National Library of Scotland)

5.

Французский офицер пьёт чай с английскими военнослужащими, во время Первой мировой войны / (Library of Congress)

6.

На Западном фронте, группа пленных солдат из союзнических войск, представляющих 8 стран: Аннам (вьетнамец), тунисец, сенегалец, суданец, русский, американец, португалец и англичанин. / (National Archive/Official German Photograph of WWI)

7.

Немецкие пленные привлечены для переноски раненых австралийцев. / (National Media Museum/Australian War Records Section)

8.

Убитые горцы на Западном фронте, с которых позже сняли носки и ботинки, ок. 1916 г. / (Brett Butterworth)

9.

Интерьер немецкой военной кухни, ок. 1917 г. / (Brett Butterworth)

10.

Телефонные операционистки американских войск связи в зоне наступления, в 3 км от передовой, во Франции. Женщины были частью группы войск связи в составе женского подразделения телефонных операторов, за что их прозвали "алло-девушками" (Hello Girls). У каждой из девушек имелся, сзади на спинке стула, противогаз в подсумке и шлем. / (National World War I Museum, Kansas City, Missouri, USA)

11.

Британский солдат позирует из дула орудия 38 калибра, на Первой мировой войны. / (AP Photo)

12.

Неустановленные время и место, фотография с подписью "Merci, Kamerad" из альбома "Живописная панорама Великой войны". / (State Library of New South Wales)

13.

Группировка немецких военнопленных во Франции, вероятно, была взята после наступления союзников в августе 1918 года. / (National Library of Scotland)

14.

Французские солдаты, некоторые ранены, некоторые мертвы, после взятия Курселье (Courcelles), в департаменте Уаза (Oise), Франция, в июне 1918 года. / (National Archives)

15.

Французский солдат, чье лицо изуродовано на Первой мировой войне, примеривает маску, сделанную в мастерской Anna Coleman Ladd американского Красного Креста. / (Library of Congress)

16.

Шеренга новобранцев в Нью-Йорке, в армейском лагере, вскоре после того, как президент Вудро Вильсон объявил войну Германии, в апреле 1917 года. / (AP Photo)

17.

Военнослужащие женского вспомогательного армейского корпуса (W.A.A.C.) играют в хоккей на траве с солдатами во Франции, во время Первой мировой войны, на фоне сушащегося белья и санатория для раненых. / (National Library of Scotland)

18.

Добровольцы Красного Креста Алиса Борден, Элен Кэмпбелл, Эдит МакХейбл, Мод Фишер, Кэт Хоугланд, Фрэнсис Райкер, Марион Пенни, Фредерика Бул и Эдит Фарр. / (Library of Congress)

19.

Эта фотография известного «коллекционера» трофеев Барни Хайнса со своими накоплениями и в трофейной немецкой фуражке была опубликована впервые в 1917 году с надписью «Wild Eyes, the souvenir king» ("Безумный взгляд, сувенирный король"). Хайнс стал героем многих военных баек. Говорили, что это фото взбесило самого германского канцлера тем, что какой-то австралийский варвар спокойно обирает немецких солдат. / (Frank Hurley/National Media Museum)

20.

Служащая британской добровольческой организации First Aid Nursing Yeomanry (FANY), члены которой оказывали медицинскую и хозяйственную помощь, заправляет машину, на Западном фронте. / (National Library of Scotland)

21.

Недатированное изображение, по некоторым сообщениям, капрала германской армии Адольфа Гитлера, стоит слева (отмечен крестиком) вместе с товарищами по оркестру "Kapelle Krach" ("Шумный оркестр"), во время восстановления от травмы, которую он получил на Западном фронте во время Первой мировой войны. / (AP Photo)

22.

На фото, одетые в довольно экзотического вида армейские ботинки, шапки и шубы, пять женщин-членов британской добровольческой организации First Aid Nursing Yeomanry (FANY) стоят перед машинами скорой помощи Красного Креста. Т.к. первыми добровольцами в этой организации были представительницы высших слоёв общества, возможно, шубы не являлись чем-то удивительным для этого кадра. Женщин привлекали в качестве водителей, медсестёр и поваров. Созданная лорд Китченер в 1907 году, FANY была первоначально вспомогательным подразделением конных женщин-медсестер, поддерживающим постоянное сообщение между прифронтовыми госпиталями и войсками на передовой. За службу в опасных условиях передовой, к концу войны, члены FANY были награждены 17 Военными медалями, одним орденом Почётного легиона и 27 Военными крестами. Памятник женщинам, погибшим во время службы в организации, установлен в церкви St Paul\"s Church, Knightsbridge, Лондон. / (National Library of Scotland)

23.

Джузеппе Уггеси (Guiseppe Uggesi), лежащий в постели с туберкулезом, - один из итальянских солдат 223-го пехотного полка, которые находились в австрийском концлагере Milowitz, в январе 1919 года. / (Library of Congress)

24.

Сотрудники Корпуса труда, подпись к фотографии определяет этих семерых мужчин как "туземную полицию". По-видимому, эти чернокожие южно-африканцы из Южно-африканского туземного рабочего корпуса (SANLC). В основном, коренные полицейские и сержанты были набраны из племенных вождей или их родни из семей с высоким статусом. Около 20 000 жителей Южной Африки работали в SANLC во время войны. Их не задействовали в зонах боевых действий, но, тем не менее, смерти среди них были неизбежны, когда прибрежные доки или транспортные пути, на которых они работали, подвергались бомбёжке. Тяжелейшей трагедией стала гибель транспортного судна SS Mendi 21 февраля 1917 года, когда 617 членов SANLC утонули в Английском канале (Ла-Манше). / (National Library of Scotland)

25.

Канадских раненых везут к перевязочному пункту по узкоколейке от линии фронта. / (Nationaal Archief)

26.

Немецкие войска в Финляндии во время Финской гражданской войны, одного из серии конфликтов, вызванных ПМВ. "Красных", мужчин и женщин, отправляют в депортацию, Ханко, в апреле 1918 года. Две противоборствующие стороны, "красные" и "белые", сражались за контроль над Финляндией. Белые в апреле 1918 года получили преимущество, чему способствовали тысячи немецких солдат военной помощи. / (National Archive/Official German Photograph of WWI)

27.

Группа женщин-плотников работают на лесопильном дворе, на строительстве деревянных времянок, во Франции. Хотя у них нет единой специальной униформы, каждая из женщин, как видим, надевала защитную робу, либо фартук на свою одежду. Считается, что эта фотография была сделана британским штатным фотографом Джоном Уорвиком Бруком. Q.M.A.A.C., Корпус вспомогательной службы имени королевы Марии, основанный в 1917 году и преобразованный позднее в Женский армейский вспомогательный корпус, к 1918 году насчитывал около 57,000 женщин. / (National Library of Scotland)

28.

День рождения Кайзера. Немецкие офицеры во время празднование дня рождения Кайзера, в Rauscedo, Италия, 27 января 1918 г. / (CC BY SA Carola Eugster)

29.

Французские драгуны и егери в начале Первой мировой войны. / (Library of Congress)

30.

Британские водители "скорой помощи" стоят на руинах. / (Library of Congress)

31.

Немецкие военнопленные во время Первой мировой войны. Эти портреты немецких пленных были отобраны британской цензурой, чтобы показывать родне дома. / (National Library of Scotland)

32.

Сельские жители, нуждающиеся в помощи прибывших британских войск. / (National Library of Scotland)

33.

Западный Фронт. Пленный британский солдат собирает трофеи со своих сослуживцев-англичан, погибших в бою, в апреле 1918 года. / (National Archive/Official German Photograph of WWI)

34.

Во время привала, солдаты из армий Великобритании, Франции и США, а также девушки из Женского армейского вспомогательного корпуса (WAAC) смотрят, как французские дети играются в песке, во Франции, во время Первой мировой войны. / (National Library of Scotland)

35.

Британские солдаты играют в футбол, надев противогазы, Франция, 1916. / (Bibliotheque nationale de France)

36.

Трое молодых, на первый взгляд, немецких военнопленных. Их одежда непонятно какого рода войск заляпана грязью. У солдата слева сохранился его шлем, у остальных же лишь повязки на голове. / (National Library of Scotland)

37.

Где-то между Ланом и Суассон, немецкий военнослужащий железнодорожных войск стирает свою одежду прямо рядом с 50-см бомбами, 19 июля 1918 года. / (National Archive/Official German Photograph of WWI)

38.

Типваль (Thiepval), сентябрь 1916 года. Тела немецких солдат разбросаны по траншее. / (National World War I Museum, Kansas City, Missouri, USA)

39.

Берлин. Дети воюющих на фронте солдат. / (Library of Congress)

40.

Местные жители смотрят на немецких военнопленных, идущих по улице французского города Solesmes, 1 ноября 1918 года, в конце Первой мировой войны. / (Henry Armytage Sanders/National Library of New Zealand)

41.

Немецкие унтер-офицеры из 358-го пехотного полка позируют, будто они пьют вино, закусывают корнишонами и играют в карты, хотя сами одеты в противогазы. / (Brett Butterworth)

42.

Французский патруль в захваченном городе Эссен, Германия. / (Library of Congress)

43.

Знаменитый 369-й прибыл в Нью-Йорк Сити, ок. 1919 г. Военнослужащие из 369-го [негритянского] полка пехоты, бывшего 15-го нью-йоркского регулярного. / (U.S. National Archives)

44.

Убитый русский солдат был похоронен на месте своей гибели, на немецкой земле. Россия потеряла около двух миллионов мужчин во время Первой мировой войны. / (Brett Butterworth)

45.

Немецкая пулеметная точка и мертвый пулемётчик, при Villers Devy Dun Sassey, Франция, 4 ноября 1918 года - за неделю до конца войны. / (NARA/Lt. M. S. Lentz/U.S. Army)