Великая победа над немецко-фашистскими захватчиками – подвиг, за который советскому народу благодарен весь мир. Долгих пять лет победу изо дня в день приближали все – от мала до велика. Одни на фронте, другие - в тылу, третьи – в партизанских отрядах. Сегодня мы бы хотели вспомнить о «Ночных ведьмах» , летчицах, которые на фанерных учебных самолетах взмывали в небо с наступлением темноты. На счету их полка более 23 тысяч боевых вылетов и почти 5 тысяч сброшенных бомб.

Идея формирования полностью женского летного полка долго не воспринималась всерьез, хотя в предвоенные годы профессия летчицы была популярна и многие девчонки осваивали управление самолетом. Разрешение на формирование полка дал Иосиф Сталин после того, как к нему с личной просьбой обратилась Марина Раскова, старший лейтенант госбезопасности. Полная решимости, она уверила Народного Комиссара, что женщины могут летать не хуже мужчин и справятся с любой боевой задачей.

В полку были исключительно женщины. Немцы прозвали их «ночными ведьмами» и вначале подшучивали над тем, что летают они на обычных учебных самолетах. Правда, потом стали бояться, словно огня. Ведь радары ведьм не засекали, шума моторов было практически не слышно, а бомбы девушки сбрасывали с такой ювелирной точностью, что противник был обречен.

За все годы сражений полк потерял всего 32 бойцов, потери по меркам войны мизерные. Спасал девушек высочайший профессионализм. Условия жизни и работы были тяжелейшими, но они не отчаивались и успевали даже прихорашиваться после ночных вылетов. Праздником считали дни, когда приезжала «вошебойка», специальная печь, в которой прожаривали одежду. В остальное время гимнастерки и брюки стирали бензином.

Тяжелым был и физический труд: за ночь пилоты совершали по 5-7 вылетов, а иногда и до 15-18. Выматывались так, что стоять на ногах просто не могли. Перед каждым вылетом необходимо было навесить бомбы, вес которых варьировался от 25 до 100 кг. Испытание было не из простых, требовалась серьезная физическая подготовка. Характерная деталь, многие летчицы предпочитали не брать с собой парашюты, а на этот вес загружать в самолет дополнительные боеприпасы. В тех случаях, когда самолет сбивали, шансов спастись у летчиц не было. Стоит отметить, что самолеты представляли собой легкую мишень – у девушек на борту было единственное оружие – пистолет ТТ.

Каждая летчица в полку была героиней. Случались и такие истории, в которые было непросто поверить. На грани человеческих возможностей летала Галина Докутович. В первые дни на фронте девушка получила серьезнейшую травму позвоночника. Во время одного из привалов, посадив самолет, она ждала, пока над ним колдовал механик, и прилегла в траву. По несчастью она уснула, и на нее наехал бензовоз. Подруга, которая была с Галиной, успела отскочить в последний момент, а вот Докутович попала в госпиталь. После выписки ей положена была полугодовая реабилитация, но вместо этого девушка вернулась в расположение и… стала летать. Каждую ночь Докутович поднималась в небо вопреки боли, и один из ее вылетов стал роковым. Девушка выполнила задание, но стала мишенью фрицев. На тот момент у нее было 120 боевых вылетов.

В память о тех, кто воевал за мирное небо, мы собрали . Низкий поклон героям!
По материалам сайта mikle1.livejournal.com

Немцы называли их «ночными ведьмами», а маршал Рокоссовский — легендами. Маршал был уверен, что летчицы дойдут до Берлина, и оказался прав. Тихоходные ночные бомбардировщики ПО-2 «ночных ведьм» бомбили немцев, невзирая на погодные условия и все средства ПВО, а за штурвалом неизменно находилась женщина. О самых результативных асах 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиаполка — в материале «Защищать Россию».

Ирина Себрова, Наталья Меклин, Евгения Жигуленко. Они служили в легендарном женском авиаполку Марины Расковой (46-й гвардейский ночной бомбардировочный авиаполк), и их фронтовые биографии во многом похожи. Каждая из них была увлечена авиацией и с первых дней Великой Отечественной стремилась на фронт, у каждой были три года войны и путь от Кавказа до Германии. Даже звания Героев Советского Союза летчицы получили в один день — 23 февраля 1945 года.

Но вместе с тем, подвиги «ночных ведьм» уникальны — на счету бомбардировщиц около 1000 вылетов и десятки тонн сброшенных на вражеские позиции бомб. И это на деревянных бипланах ПО-2 , которые создавались никак не для военных целей и немецким силам противовоздушной обороны мало чем могли ответить!

«Без радиосвязи и бронеспинок, способных защитить экипаж от пуль, с маломощным мотором, который мог развивать максимальную скорость 120 км/час. (…) бомбы привешивались в бомбодержатели прямо под плоскости самолета», — вспоминала после войны летчица Наталья Кравцова (Меклин).

Ирина Себрова, 1004 боевых вылета

«Ира Себрова сделала в полку больше всех вылетов — 1004, даже произнести страшно. Я думаю, что во всем мире не найти летчика с таким количеством боевых вылетов» — писали в книге «Нас называли ночными ведьмами» сослуживицы летчицы Ирина Ракобольская и Наталья Кравцова (Меклин).

Ирина была одной из первых, кто обратился к Марине Расковой с просьбой зачислить ее в формирующийся женский авиаполк. И у девушки были аргументы — уже тогда, в октябре 1941-го, Себрова была опытной летчицей: окончила московский аэроклуб, работала инструктором и до войны выпустила несколько групп курсантов.

Боевым крещением для бомбардировщиц стали бои в районе Донбасса в мае 42-го. На легких бомбардировщиках ПО-2 , невзирая на погоду, они совершали по несколько боевых вылетов за ночь. Так проходили фронтовые будни Ирины, так набирался опыт.

«Летное дело любит, в полетах внимательна, выдержана, требовательна к себе, дисциплинирована», — говорилось в характеристике Себровой.

Вскоре стало понятно, что для девушки нет невыполнимых задач: сплошной туман, дождь, отсутствие видимости, горы, вражеские прожекторы и зенитки — любые сложности были ей нипочем.

Над Донбассом, Новороссийском и Эльтигеном, в Белоруссии, Польше и Германии Себрова поднимала свой самолет против врага. За годы войны она дослужилась до звания гвардии старшего лейтенанта, прошла путь от простого пилота до командира звена. Была трижды награждена орденом Красного Знамени, орденом Красной Звезды и Отечественной войны 2-й степени, множеством медалей, в числе которых «За оборону Кавказа».

Орден Ленина и золотую Звезду Героя летчица получила 23 февраля 1945 года за 792 боевых вылета. До конца войны и блестящего результата в 1000 самолетовылетов (1000-1008 — количество разнится в зависимости от источника; 1000 указано в представлении к ордену Красного Знамени от 15.06.1945) оставалось меньше трех месяцев…

Наталья Меклин (Кравцова), 980 боевых вылетов

Наталья росла на Украине, в Киеве и Харькове. Там окончила школу и аэроклуб, а в 1941-м переехала в Москву и поступила в Московский авиационный институт.

Началась война, и девушка вместе с другими студентами отправилась на строительство оборонительных укреплений под Брянском. Вернувшись в столицу, записалась, как и другие будущие «ночные ведьмы», в женскую авиационную часть Марины Расковой, окончила Энгельсскую военную школу пилотов, а в мае 42-го попала на фронт.

Была штурманом, а позднее переучилась на пилота. Первые вылеты в качестве летчика совершила в небе над Таманью. Ситуация на фронте была непростой, немецкие силы отчаянно сопротивлялись советскому наступлению, а противовоздушная оборона на занятых рубежах была насыщена до предела. В таких условиях Наталья стала настоящим асом: научилась уводить самолет от вражеских прожекторов и зениток, уходить невредимой от ночных истребителей немцев.

Вместе с полком командир звена гвардии лейтенант Наталья Меклин прошла путь длиной в три года, от Терека до Берлина, совершив 980 боевых вылетов. В феврале 45-го она стала Героем Советского Союза.

Является смелым бесстрашным летчиком. Все свои силы, все свое боевое мастерство отдает выполнению боевых заданий, — говорится в представлении к главной награде страны. — Ее боевая работа служит образцом для всего личного состава.

После войны Наталья Кравцова (фамилия мужа) писала повести и рассказы о Великой Отечественной. Наиболее известная книга — «Нас называли ночными ведьмами. Так воевал женский 46-й гвардейский полк ночных бомбардировщиков» — была написана совместно с ее фронтовой подругой Ириной Ракобольской.

Евгения Жигуленко, 968 боевых вылетов

«Немцы называли нас „ночными ведьмами“, а ведьмам было всего от 15 до 27 лет» — писала в воспоминаниях Евгения Жигуленко.

Ей был 21 год, когда в мае 1942-го она попала на фронт в сформированный Мариной Расковой 46-й ночной бомбардировочный авиаполк.

Первые боевые вылеты в небе над Донбассом совершила в качестве штурмана, работая с Полиной Макогон. Уже в октябре 1942-го за 141 ночной вылет на самолете ПО-2 получила первую награду — орден Красного Знамени. В представлении говорилось: «Тов. Жигуленко — лучший стрелок-бомбардир полка».

Вскоре, набравшись опыта, Жигуленко сама пересела в кабину пилота и стала одной из самых результативных летчиц в полку.

В ноябре 44-го гвардии лейтенанту Евгении Жигуленко было присвоено звание Героя Советского Союза. В боевой характеристике летчицы отмечалось «высокое боевое мастерство, настойчивость и мужество», описано 10 эпизодов опасных, но всегда результативных вылетов.

«…Когда же начались мои боевые вылеты в качестве летчицы, я стояла первой в строю как самая высокая по росту и, пользуясь этим, успевала первой добежать до самолета и первой вылететь на боевое задание. Обычно за ночь успевала совершить на один вылет больше, чем другие летчицы. Так благодаря своим длинным ногам я и стала Героем Советского Союза», — шутила Жигуленко.

Всего за три фронтовых года летчица совершила 968 вылетов, сбросив на нацистов около 200 тонн бомб!

После войны Евгения Жигуленко посвятила себя кино. В конце 70-х окончила Всесоюзный государственный институт кинематографии, снимала фильмы. Один из них — «В небе „ночные ведьмы“» — посвящен боевой деятельности 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиаполка.

24 сентября из Москвы вылетел женский экипаж во главе с Валентиной Гризодубовой на самолёте АНТ-37 «Родина». Перелет для девушек складывался не просто: преодолев Уральские горы, экипаж сначала частично, а потом и вовсе лишился какой-либо связи, улетая в неизвестном направлении. В этих экстремальных условиях лётчицы миновали Хабаровск и Комсомольск-на-Амуре. Когда небо немного рассеялось, оказалось, что они летят уже над Охотским морем. Топливо было на исходе, а шанс на то, чтобы выжить минимальный. И тогда Гризодубова развернула самолет в сторону берега, надеясь приземлиться в тайге. Штурман Марина Раскова получила приказ прыгнуть с парашютом, потому что стеклянная кабина, в которой та находилась, была не предназначена для столь опасной посадки.

После того, как Раскова выпрыгнула, самолет совершил вынужденную посадку в дельте реки Амгуни. Но трагические обстоятельства все же не миновали историю участниц воздушного перелета. Во время спасательной операции по поиску будущих Героев Советского Союза столкнулись два самолета, в результате чего погибли 15 человек, в том числе и участник недавнего беспосадочного перелета Москва — Дальний Восток Александр Бряндинский. 2 ноября 1938 года всему женскому экипажу были присвоены звания Героев Советского Союза. В ходе перелёта «Родины», длившегося 26 часов 29 минут, был установлен женский мировой авиационный рекорд дальности полёта 6450 км (по прямой — 5910 км).

Судьба прославленных летчиц сложилась по-разному, мировые рекорды остались в историческом прошлом, а новые подвиги пережили уже не все. Марина Раскова была истинным героем своего времени — несостоявшаяся оперная певица, химик и, наконец, летчица. Ее не интересовали обычные женские истории из романов, а вдохновляло другое: индустриальная эстетика и динамизм, идеал женщины, свободной от предрассудков мужского мира и способной на большие подвиги. В этом смысле показательна выдержка из дневника, который вела Раскова, работая химиком в лаборатории Бутырского анилинокрасочного завода: «Я так полюбила завод, что его котлы наполняют мою душу».

Марина Раскова

Марина Раскова благодаря личной симпатии Сталина во время войны организовала три регулярных женских авиаполка. В его составе были только женщины вплоть до обслуживающего персонала. Тут соблюдалась железная дисциплина — всех девушек обязали коротко постричься. В военных кругах боевое подразделение получило устрашающее прозвище «Ночные ведьмы», которое наводило ужас на немецкие войска. Во время ночных вылетов немцы узнавали «ведьм» по характерному гулу советских самолетов и отправляли против них лучших пилотов люфтваффе.

За неполные 14 месяцев с момента создания авиаполка Марина Раскова совершила большое количество боевых вылетов на бомбардировщике Пе-2, уничтожив множество военной техники и живой силы противника. 4 января 1943 года недалеко от Саратова, совершая переброску нового полка к месту дислокации, Марина Раскова не справилась с управлением в сложных метеоусловиях и разбилась.

Другая героиня из этой отважной троицы женщина-максималист — Полина Осипенко. Человек удивительной судьбы, чей пример наглядно показывает, как можно своим упорством и трудом добиться любых целей. Не поступив в Качинскую лётную школу, Полина не отчаялась и устроилась работать в столовую для пилотов. Тренировочные полеты происходили на нескольких площадках. Регулярно к 12 часам на фанерном У-2 доставляли завтраки для пилотов. На этих бипланах будущая прославленная летчица как раз и получала свои первые навыки.

Поворотный момент в судьбе Полины случился в тот момент, когда К. Е. Ворошилов однажды посетил Качинское училище. Немного расхрабрившись, летчица обратилась с просьбой к военачальнику, чтобы ее зачислили в учебное заведение. И ее приняли вопреки установленным правилам. Окончив летное училище, Полина зачислилась в авиационную часть. Там она совершенствовала свои навыки так же упорно и настойчиво, как когда-то в колхозе была ударницей труда и ставила сельскохозяйственные рекорды.

В 1936 году летчица Полина Осипенко поднялась на высоту 9 100 метров, установив свой первый мировой рекорд. До нее так высоко не поднималась ни одна женщина в мире! Дальше были другие достижения, в том числе и легендарный беспересадочный перелет Москва — Дальний Восток, после которого ее наградили званием Героя Советского Союза. В мае 1939 года уже в звании майора Полина Осипенко при загадочных обстоятельствах погибла в авиакатастрофе вместе с летчиком Анатолием Серовым. Подробности гибели Полины Осипенко и Анатолия Серова неизвестны до сегодняшнего дня.

Полина Осипенко

В отличие от Полины Осипенко, чей славный путь трагически оборвался в 1939-м, и Марины Расковой, погибшей в 1943-м, Валентина Гризодубова прожила до 1993 года. Валентина с детства была привязана к небу: еще ребенком она летала на аэроплане вместе с отцом, авиаконструктором, летчиком и изобретателем. С малых лет судьба Валентины Гризодубовой была предопределена.

Поступив в Харьковский технологический институт, Валентина все еще грезит мечтой стать летчицей, и она добивается приема у наркома С. Орджоникидзе. Благодаря его содействию 4 ноября 1928 г. она зачисляется в первый набор Харьковского Центрального аэроклуба. Окончив обучение за три месяца, Гризодубова далее поступает в 1-ю Тульскую летно-спортивную школу ОСОАВИАХИМа, а затем в 1929 году в школу летчиков-инструкторов в Пензе, по окончании которой была направлена инструктором в Тушино, где до 1934 года подготовила 36 летчиков.

Она по праву была назначена командиром самого известного женского экипажа страны, ее лидерские качества проявились не только в рекордном авиаперелете Москва — Дальний Восток, но и во время Великой Отечественной войны. В 1942 году Валентине Степановне поручили комплектование целого авиационного полка, состоявшего исключительно из мужчин-летчиков. В активе полковника Гризодубовой более 200 боевых вылетов, в том числе ночные бомбардировки (132 вылета), а также доставка за линию фронта боеприпасов и военных грузов.

Валентина Гризодубова

После войны у Гризодубовой сложилась блестящая карьера, которая пришлась на, пожалуй, лучшее время советского авиастроения, чьими наработками мы пользуемся по сей день. В жизни Валентина Степановна была прекрасным отзывчивым человеком, готовым на большие поступки ради несправедливо обиженных. По утверждению ее приемного сына, именно она заступилась за репрессированного в 1939 году С. П. Королева и позволила ему освободиться досрочно в 1944 году с дальнейшим назначением на должность главного конструктора по летным испытаниям.

Вечером 31 июля 1943 года у Гали Докутович сильно разболелась спина, она приняла обезболивающее, но облегчения не почувствовала. Сразу после захода солнца штурман 46-го бомбардировочного женского полка Докутович вместе со всеми получила приказ - Уничтожить войска противника в населенном пункте «Красный». С трудом забравшись в кабину самолета По-2, Галина со своей напарницей Анной Высоцкой вылетела на ночную бомбардировку. Через 35 минут, когда все бомбы были сброшены, их самолет попал в луч немецкого прожектора, и уже через несколько секунд их деревянный «кукурузник» превратился в пылающий факел.Через 35 минут, когда все бомбы были сброшены, их самолет попал в луч немецкого прожектора, и уже через несколько секунд их деревянный «кукурузник» превратился в пылающий факел.Что случилось в ночь на 1 августа 43-го года с ее боевыми подругами телеканалу «Звезда» рассказала бывший начальник штаба этого полка Ирина Вячеславовна Ракобольская: «Утром, мне, как начальнику штаба пришлось писать рапорт. Я и сегодня его помню наизусть: пункт номер 4 – «Всего произведено по заданным целям 15 самолето-вылетов. Налет - 14 часов 23 минуты. Израсходовано боеприпасов -140 штук. С задания не вернулись 4 экипажа: Высоцкая, штурман Докутович; Крутова, штурман Саликова; Полунина, штурман Каширина; Рогова, штурман Сухорукова».Гибель за одну ночь сразу восьми летчиц стало ЧП. За все годы войны женский авиаполк, прозванный немцами «Ночные ведьмы», потерял только 32 человека погибшими. Гибель Галины Докутович была воспринята всеми с особым чувством.Рецепт Докутович: 120 боевых вылетов вместо больничной койки В начале войны Галя Докутович была студенткой МАИ, - Московского авиационного института. На войну ушла по призыву ЦК комсомола. В одну из первых ночей на фронте, в Сальских степях, когда она летала с Ириной Дрягиной, их самолет был обстрелян, и пока механики ставили заплатки на плоскости, Галя прилегла в мягкой траве на краю аэродрома и заснула. В темноте ее переехал бензозаправщик...Ирине Викторовне Дрягиной в этом году исполнилось 94 года. Прославленная летчица рассказала телеканалу «Звезда» о том, как сама чудом спаслась в тот роковой день: «На нас вылетел из темноты этот автомобиль, я была рядом с Галей. Только она заснула, а я – нет, вот и успела отскочить в сторону. Груженый бензовоз буквально переехал ее, но она не кричала, хоть и получила травму позвоночника, а спокойно дождалась санитарную машину. Она была высокая, стройная девушка с открытым ясным лицом и большими черными глазами».Когда формировали полк, Галю назначили адъютантом эскадрильи. Было это для нее ударом, так как адъютанты могли летать на боевые задания не каждую ночь, у нее не было «своего» летчика и самолета, она делила их с начальником связи. Адъютант - это как начальник штаба эскадрильи...«Я помню Галю, лежащую на носилках, бескровное ее лицо со сжатыми губами. Перед тем как ее увезли, она попросила меня: «Ира, обещай мне, когда я вернусь в полк, вы больше не назначите меня адъютантом, я буду штурманом, у меня будут свой самолет и летчик». В этот момент я могла пообещать ей все что угодно! Мы отступали, почти бежали, и не было никакой надежды, что Галя останется жива, не говоря уже о возвращении в полк...», - вспоминает ветеран войны Ирина Ракобольская.После госпиталя Галина вернулась в свой авиаполк, скрыв направление на полугодовое лечение и отдых, и втайне от всех, принимала обезболивающие лекарства. Перед начальником штаба Ириной Ракобольской Докутович сделала стойку на руках - так ей хотелось снова летать. До гибели Галя успела сделать около 120 вылетов и получить свой первый орден...Сталин «сдается» старшему лейтенанту госбезопасности Марине Расковой До войны профессия летчика была в Советском Союзе очень популярна и престижна. Сотни девушек устремились вслед за мужчинами в планерные школы, чтобы получить летный билет. Сразу после 22 июня 1941 года советские летчицы стали проситься на фронт, но все до единой получали отказ. Переломить ситуацию смогла только опытная летчица, старший лейтенант госбезопасности, Герой Советского Союза Марина Раскова.Это произошло после ее личного обращения к Народному комиссару обороны Иосифу Сталину. «Она была хрупкой женщиной, но могла своим крошечным кулачком постучать по столу… Она нас учила: «Женщина может все!». Эти слова стали моим девизом на всю жизнь», - говорит Ирина Ракобольская. Звание Героя Советского Союза Раскова получила еще до войны - 2 ноября 1938 года за женский мировой авиационный рекорд дальности полёта. Дальше была служба в органах НКВД.С началом Великой Отечественной войны Раскова приступила к организации женских авиационных полков, 8 октября 1941 года Сталин «уважил» знаменитую летчицу и отдал приказ № 0099 о формировании трех женских авиационных полков. Два из них были смешанными, и только в 46-ом полку ночных бомбардировщиков не было ни одного мужчины.Незабудки на портянках 26 октября 1941 года на перроне вокзала города Энгельс будущие «Ночные ведьмы» получили первый приказ о всеобщей стрижке «под мальчика» и «волосы спереди до пол-уха». «Наши волосы стали похожи на паклю, в мятых длинных шинелях мы мало походили на армейское соединение. Косы можно было оставить только с личного разрешения Расковой. Но разве могли мы, девчушки, обращаться к известной солидной женщине с такими пустяками, как косы! И в тот же день наши волосы легли пестрым ковром на пол гарнизонной парикмахерской. Прошло более 60 лет, но мои волосы и до сих пор «спереди до пол-уха», - говорит сегодня 95-летняя Ирина Вячеславовна Ракобольская, бывший начштаба 46-го полка.В первую неделю на фронте летчицам казалось, что им дают ненастоящие цели – по ним не стреляли немецкие зенитки, их не ловили прожектора. А то, что с первого же вылета не вернулся экипаж командира эскадрильи Любы Ольховской со штурманом Верой Тарасовой, приняли за случайность, за потерю ориентировки, за сбой в машине.«Когда Ирина Дрягина прилетела с дыркой в плоскости, все бегали к самолету, трогали эту дырку и радовались - «наконец-таки воюем по-настоящему! Конечно, девчонки оставались девчонками: возили в самолетах котят, танцевали в нелетную погоду на аэродроме, прямо в комбинезонах и унтах, вышивали на портянках незабудки, распуская для этого голубые трикотажные кальсоны, и горько плакали, если их отстраняли от полетов», - рассказывает ветеран войны Ракобольская.Сначала немцы видя спускающиеся к ним с выключенными моторами фанерные самолеты, которыми управляли только молоденькие девушки, решили, что все они - уголовницы, которых Сталин заставлял силой летать по ночам и вручную сбрасывать бомбы на их позиции. Потом летчицы 46-го авиаполка получили прозвище «колдуньи», и уже вслед за этим, - «Ночные ведьмы». «Мы узнали об этом от местных жителей деревень, которые мы оставляли в 1941, а потом освобождали. Нам даже нравилось, что нас так называли немцы. Полк был секретным, про нас долго ничего не писали в газетах, к нам никогда не приезжали журналисты. Слава наша была известна очень немногим», - говорит Ирина Ракобольская.«Огненная земля»

46-й Гвардейский бомбардировочный «Таманский» полк прошел славный боевой путь от Сальских степей и Дона до фашистской Германии. На ночных бомбардировщиках По-2 отважные летчицы наносили сокрушительные удары по врагу, разрушая переправы и оборонительные сооружения, уничтожая технику и живую силу противника. Полк участвовал в наступательных операциях в районе Моздока, на реке Терек и на Кубани; содействовал освобождению Крымского полуострова, городов: Севастополя, Могилева, Белостока, Варшавы, Гдыни, Гданьска (Данцига); помогал наземным частям в прорыве обороны противника на Одере.«Наш полк посылали на выполнение самых сложных задач, мы летали до полного физического изнеможения. Были случаи, когда экипажи от усталости не могли выйти из кабины, и им приходилось помогать. Полет продолжался около часа - достаточно, чтобы долететь до цели в ближайшем тылу или на передовой противника, сбросить бомбы и вернуться домой. За одну летнюю ночь успевали сделать 5–6 боевых вылетов, зимой – 10-12. Работать приходилось и в кинжальных лучах немецких прожекторов, и при сильном артобстреле», - вспоминает Герой Советского Союза Евдокия Борисовна Пасько.В ноябре 1943 года в Крыму, южнее Керчи, в небольшом рыбацком поселке Эльтиген высадился наш десант, но немцам удалось его окружить. Нашим солдатам приходилось отбивать до двадцати атак в сутки. От вражеских бомб и огня артиллерии Эльтиген вспыхивал сплошным огнем.«Несколько ночей наш полк летал на уничтожение артиллерийских точек вокруг Эльтигена. Но наступил момент, когда у десантников «Огненной земли», как ее называли в нашем полку, кончились боеприпасы, продукты, медикаменты. Погода в это время стояла нелетная, аэродромы дневных бомбардировщиков и штурмовиков закрыл плотный туман. И мы стали летать, несмотря на плохую погоду и шквальный зенитный огонь. Подвешивали вместо бомб мешки с хлебом, консервами, боеприпасами и - вперед. Ориентировались на огонек, который зажигали для нас десантники. Когда его не было, кричали: «Полундра, где ты?», - вспоминает Евдокия Пасько.После этой операции «ночным ведьмам» рассказали, что десантники, не знавшие до этого о существования женского авиаполка, были потрясены, «услышав с небес девичьи голоса». Тогда экипаж Пасько сделал 12 вылетов на «Огненную землю», сбросив со снайперской точностью 24 мешка с боеприпасами, продовольствием и медикаментами.«Вооруженцы» О подвигах летчиц 46-го полка после войны узнали миллионы людей. 25 «ночных ведьм» получили звание Героя Советского Союза.И только о техниках женского авиаполка почти никогда не вспоминают. По штатному расписанию на фронте они являлись мастерами вооружения, сами «ведьмы» называли своих незаменимых помощниц - «вооруженцы».Вооруженка Таня Щербинина все войну крепила бомбы к крыльям самолета. Но сначала бомбы надо было принять, достать из ящика и расконтрить, протереть от смазки взрыватели, вкрутить их в «адскую машину». На каждый вылет, как правило, их брали 24 штуки.«Техник кричит: "Девчонки! По живой силе!" Значит, надо осколочные бомбы навешивать, самые легкие - по 25 килограммов. А если летят бомбить, например, железную дорогу, то к крылу крепили 100-килограммовые бомбы. В этом случае работали вдвоем. Только до уровня плеч поднимешь, так напарница Ольга Ерохина что-нибудь скажет смешное, обе ржем, «адская машина» – из рук на землю. Плакать надо, а мы хохочем! Снова беремся за тяжеленную "чушку" со словами: "Мам, помоги мне!", - вспоминала потом ветеран Великой Отечественной войны Татьяна Щербинина.Татьяна Щербинина говорит, что самым лучшим подарком для мастеров вооружения было приглашение от летчиц полететь ночью на боевое задание. Случалось это редко, только в тех случаях, когда по той или иной причине не мог полететь штурман: "Только кликнут: «Забирайся в кабину, полетим!", и усталость как рукой снимало. В воздухе меня разбирал дикий хохот. Может это было компенсацией за слезы на земле?».Лифчики из парашюта САБ О тяжелых буднях женщин-летчиц есть множество свидетельств. Одно из них приводит «ночная ведьма» Галина Беспалова: «Праздником для нас считались дни, когда в расположение части прибывала «вошебойка» - в ней прожаривали гимнастерки, белье, брюки. Чаще же мы стирали вещи в бензине. При этом наши девочки умудрялись каждое утро после бомбометания помыться, причесаться и даже подкраситься».Как-то раз после боя у одного из экипажей осталась неиспользованной светящаяся авиабомба (САБ) - горящий факел, который на парашюте спускался над целью и освещал местность. Обычно штурман держал эти бомбы прямо на коленях и бросал через борт самолета. Двое вооруженцев вскрыли оставшуюся после полетов бомбу, вынули парашют и сшили себе трусики и лифчики (первые три года войны женщины на фронте получали только мужское белье). А парашюты для бомб шили из настоящего шелка!«Одну из них звали Рая, да - точно! Рая Харитонова, а вторую… не помню. Я как зам. командира по политчасти могу сказать, что наказали их сурово, очень даже. Был Военный трибунал, их приговорили к 10-ти годам. Но по нашей просьбе, их оставили в части, так сказать «искупить» вину. Донесла на них одна из подруг, она потом призналась, что никак не ожидала такого оборота дела», - вспоминает сегодня ветеран войны Ирина Вячеславовна Дрягина.«Через некоторое время с Раи Харитоновой и Тамары Фроловой судимость сняли, они выучились на штурманов. Одна из этих девушек, Тамара Фролова, сгорела в самолете при штурме немецкой «Голубой линии», другая – Рая Харитонова осталась жива, обе получили награды по заслуге…», - говорит ветеран войны Ракобольская.20 тысяч боевых вылетов без парашютов и пулеметов Во время боев на Таманском полуострове для борьбы с «женскими советскими ночниками» была переброшена целая эскадрилья фашистских асов. За каждый сбитый самолет немецкие пилоты получали высшую награду – «железный крест».«Ночные ведьмы» летали на У-2 (учебный), но с началом войны этот тренировочный фанерный самолет получил новое название – По-2 (Н.Н. Поликарпов – авиаконструктор). По-2 мог управлять и пилот, и штурман. Самолет не имел никакой бронезащиты, не имел он почти до самого окончания войны и вооружения на борту. Пулемёты появились на этих самолётах только в 1944 году. До этого единственным вооружением летчиц были пистолеты ТТ. До августа 1943 года отважные летчицы не брали с собой даже парашюты, предпочитая взять вместо них еще 20 килограммов бомб.«Мы больше смерти боялись живыми попасть в плен, поэтому и парашюты не брали. Перед вылетом обязательно оставляли все документы в полку. Из-за этого могилы некоторых наших погибших подруг удалось найти не сразу после войны», - говорит Ирина Ракобольская. В октябре 46-ой Гвардейский Таманский женский ночной авиационный полк бомбардировщиков расформировали. По словам Ирины Вячеславовны Ракобольской, далеко не все ее боевые подруги смогли найти свое место в жизни, - ведь на фронт они уходили сразу после окончания средней школы.Герой Советского Союза Евдакия Борисовна Пасько до сих пор выводит в память о своих ушедших однополчанках новые сорта ириса:«Вот этого красавца я назвала «Небесный тихоход» - так называли наш По-2. А знаете, сколько наши девичьи «тихоходы» сбросили на фрицев бомб? Почти 3 миллиона! Про нас дважды Герой Советского Союза, генерал-майор авиации Григорий Речкалов хорошо сказал: "Летать днем и пить ночью совсем не то, что летать ночью и не пить вовсе". Как и всем летчикам, после напряженных боевых вылетов нам выдавали 100 граммов водки или сухого вина. Мы объединялись по несколько человек, сливали спиртное в бутылку и отдавали портным и сапожникам батальона авиационного обслуживания, которые перешивали нам шинели и гимнастерки, но, самое главное, - подгоняли по ноге хромовые мужские сапоги 42-го размера».На этой фотографии – встреча ветеранов 46-го авиаполка «Ночных ведьм» сделанная в 2006 году у Большого театра. На этом месте, по традиции, легендарные летчицы собираются каждый год 2 и 8 мая. В этом году на встречу смогут прийти только Ольга Филипповна Яковлева, Ирина Вячеславовна Ракобольская, Ирина Викторовна Дрягиа и Евдокия Борисовна Пасько.

День защитника отечества – военная дата, следует вспомнить и поздравить не только защитников, но и защитниц – отважных боевых девушек. В годы войны они проявили отвагу и героизм.
Недавно я прочла воспоминания о годах великой отечественной войны, написанные летчицами Ракобольской Ириной и Кравцовой (Меклин) Натальей - «Нас называли ночными ведьмами». Читая строки дневников становишься свидетелем военный событий, представляются их переживания, грусть и смех. Летчицам-героям было 17-20 лет.

Авиаполк девушек-летчиц как в фильме «Небесный тихоход», действительно, существовал.
Враг называл летчиц «Ночными ведьмами», которые внезапно бесшумно появлялись на маленьких самолетах. Летали девушки на самолетах У-2 (По-2). Они принимали участие в освобождении Новороссийска, боях на Кубани, Крыму, Беларуси, Польше, добрались до Берлина.

«Пусть эти тихие и скромные У-2,
Не из металла грудь и не из стали крылья,
Но сложатся легенды и в словах
Переплетется сказочное с былью...»
Писала летчица Наталья Меклин

Летчик полка «Нормандия-Неман» Франсуа де Жоффр восхищался:
«...Русские летчицы, или «ночные колдуньи», как их называют немцы, вылетают на задания каждый вечер и постоянно напоминают о себе. Подполковник Бершанская, тридцатилетняя женщина, командует полком этих прелестных «колдуний», которые летают на легких ночных бомбардировщиках, предназначенных для действий ночью. В Севастополе, Минске, Варшаве, Гданьске - повсюду, где бы они не появлялись, их отвага вызывала восхищение всех летчиков-мужчин».

Подполковник В. В. Марков вспоминал:
«Иногда, глядя, как девушки - вооруженцы подвешивают бомбы крупного калибра, как техники ночами, в пургу и морозы готовят самолёты, как лётчицы уходят на боевые задания, я думал: «Ну ладно, нам, мужчинам, положено всё это делать: ходить в атаки, мёрзнуть в окопах, штурмовать с воздуха врага. Ну а им?! Им, в большинстве своём ещё девчонкам, мало что видевшим в жизни? Как они должны любить Родину, чтобы добровольно принять на себя всю тяжесть фронтовых невзгод!»

Я часто бывал в мужских полках, расположенных на одном с нами аэродроме, и мне приходилось не без удовольствия слышать, как командир вызывал к себе провинившегося лётчика и гневно выговаривал ему:
- Как ты сегодня сажал самолёт? А? Ты видал, как девчата садились? Как же мне им теперь на глаза то показываться! Срам да и только!»

Ирина Ракобольская (Линде), возглавила штаб в 23 года.

Наталья Меклин (Кравцова), в 20 лет была зачислена в авиаполк. Герой Советского Союза.
Соавтор книги "Нас звали ночными ведьмами"

Наталья Меклин написала свою «Молитву летчика»:
Господи, избавь нас от строевой,
Дай нам цель на передовой,
Пошли нам боевую задачу
И лунную ночь в придачу...
Выведи из ада в рай,
Дай бомбить передний край,
И чтоб долго нас не мучить,
Ты пошли нам склад с горючим...

В 1941 году было сформировано три женских авиаполка: 586-й истребительный (Як-1), 587-й бомбардировочный (Пе-2) и 588-й ночной бомбардировочный (По-2), который враги прозвали «Ночными ведьмами».

Женские авиаполки основала летчица Марина Раскова, которая в 1938 году вместе с Валентиной Гризодубовой и Полиной Осипенко совершила беспересадочный полет Москва-Дальний Восток. За успешный перелет летчица получила звание героя Советского Союза.

Марина Раскова - основательница женского авиаполка

В 1941 году Марине Расковой было 29 лет.

Константин Симонов писал о Марине Расковой, с которой встретился в 1942 году: «Марина Раскова поразила меня своей спокойной и нежной русской красотой. Я не видел ее раньше и не думал, что она такая молодая и у нее такое прекрасное лицо».

Марина Раскова

Летчицы с теплотой вспоминали Раскову, она погибла при авиакатастрофе в 1943 году, ей был 31 год:
«Раскова трогательно прощалась с нами, пожелала нам получать ордена и стать гвардейцами (как это казалось нам далеко!). Говорила, что мы должны доказать, что женщины могут воевать не хуже мужчин, и тогда в нашей стране женщин тоже будут брать в армию. Она была удивительно красива и женственна, и в то же время для нее не было слова «невозможно»... Какая-то особая сила и уверенность исходили от Марины Расковой». –

Боевой самолет "Ночных ведьм"

Летали «Ночные ведьмы» на самолете У-2, который потом получил название По-2.
«Наш учебный самолёт создавался не для военных действий. Деревянный биплан с двумя открытыми кабинами, расположенными одна за другой, и двойным управлением - для лётчика и штурмана. (До войны на этих машинах лётчики проходили обучение). Без радиосвязи и бронеспинок, способных защитить экипаж от пуль, с маломощным мотором, который мог развивать максимальную скорость 120 км/час. На самолёте не было бомбового отсека, бомбы привешивались в бомбодержатели прямо под плоскости самолёта. Не было прицелов, мы создали их сами и назвали ППР (проще пареной репы). Количество бомбового груза менялось от 100 до 300 кг. В среднем мы брали 150-200 кг. Но за ночь самолёт успевал сделать несколько вылетов, и суммарная бомбовая нагрузка была сравнима с нагрузкой большого бомбардировщика.

Пулемёты на самолётах также появились только в 1944 году. До этого единственным вооружением на борту были пистолеты ТТ» - вспоминали летчицы.

Обучение девушек проходило в городе Энгельс.
Летчицам многому приходилось учиться на войне, по неопытности случались аварии и несчастные случаи. Привыкать к армейским правилам и строевой подготовке молодым девчонкам поначалу было трудно.

«...Первые недели на фронте... Не все было гладко, была горечь и боль первых потерь, и аварии по неопытности, и трудности с воинской дисциплиной. Была неловкость за свою армейскую неподготовленность, которая, как мы ни старались, то тут, то там вылезала наружу. Иногда немецкие танки почти вплотную подходили к нашему аэродрому, надо было срочно перелетать куда-то на восток, где никто не готовил для нас площадок, а самолеты находились в воздухе и радиосвязи с ними не было. Бершанская дожидалась последнего экипажа, чтобы сообщить ему данные о направлении полета, а перед этим один из наиболее опытных летчиков в темноте находил подходящую площадку и разжигал на ней костер» - (Ракобольская И. В., Кравцова Н. Ф. - «Нас называли ночными ведьмами»).

Авиаполк был полностью женским, механиками и инженерами полка стали студентки технических ВУЗов. Из механиков готовили штурманов, а штурман становилась пилотом.
Летали по дворе, пилот и штурман. Часто штурман сама сажала самолет, если пилота ранили.

Девушки принимали участие в боевых действиях на Кавказе, летчицы вспоминали о трудностях перелета в горах.

Летчица Марина Чечнева, в 21 год стала командиром 4-й эскадрильи

Вспоминает Марина Чечнева:
«Летать над горами трудно, особенно осенью. Нежданно-негаданно наваливается облачность, прижимая самолет к земле, вернее к горам, приходится лететь в ущельях или над разновысокими вершинами. Тут каждый незначительный поворот, малейшее снижение грозит катастрофой, к тому же вблизи горных склонов возникают восходящие и нисходящие потоки воздуха, которые властно подхватывают машину. В таких случаях от летчика требуются недюжинные хладнокровие и мастерство, чтобы удержаться на нужной высоте...

Это были «ночи-максимум», когда мы находились в воздухе по восемь-девять часов подряд. После трех-четырех вылетов глаза закрывались сами собой. Пока штурман ходила на КП докладывать о полете, летчица несколько минут спала в кабине, а вооруженцы тем временем подвешивали бомбы, механики заправляли самолет бензином и маслом. Возвращалась штурман, и летчица просыпалась...

«Ночи-максимум» доставались нам огромным напряжением физических и душевных сил, и когда занимался рассвет, мы, еле передвигая ноги, шли в столовую, мечтая скорее позавтракать и заснуть. За завтраком нам давали немного вина, которое полагалось летчикам после боевой работы. Но все равно сон был тревожным - снились прожектора и зенитки, у некоторых держалась стойкая бессонница...»

Евдокия Бершанская (Бочарова), в 29 лет командовала женским авиаполком

Командиром полка была Евдокия Бершанская. Женский авиаполк иногда в шутку называли «Дунькин полк». Она была мудрым командиром, как пишут ее сослуживцы.

«В боевой обстановке мы могли оценить мужество и хладнокровие Евдокии Давыдовны Бершанской, ее умение организовать деятельность полка так, что мы, девушки, чувствовали себя на фронте во всех отношениях на равных правах с мужчинами. Никто никогда не давал нам поблажки как «слабому полу», и мы никогда не отставали в боевой работе от мужских полков. Строгая, скромная, выдержанная, она не опускалась до мелочей, которые могли бы заслонить те высокие цели, ради которых мы воевали.

Бершанская была настоящим командиром, и все мы гордились ею. Она никогда никого не хвалила и не ругала. Но достаточно было одного ее взгляда, чтобы ты почувствовала двойную вину, если была виновата, или оказалась вдвойне счастлива, если сделала что-то хорошее.

Она вообще старалась избегать командирского тона. И вместе с тем ее твердая рука чувствовалась всюду. Как-то незаметно она умела поддержать инициативу там, где это было нужно, и, наоборот, пресечь то, что считала неправильным. Во время полетов она постоянно присутствовала на старте и в случае необходимости летела на задание сама. В ту ночь, когда мы получили первую боевую задачу, Бершанская открыла счет вылетов полка...» (Ракобольская И. В., Кравцова Н. Ф. - «Нас называли ночными ведьмами»).

Девушки не задумывались, что за их боевые заслуги положены награды.

Бершанская вспоминает: «однажды к нам в полк прибыл начальник штаба дивизии полковник Лучкин и сказал: «А что же Вы, товарищ командир, не представляете своих людей к правительственным наградам? Некоторые летчики и техники вполне этого заслуживают». Хорошо помню, как мы с начальником штаба И. Ракобольской переглянулись и неуверенно произнесли: «А разве уже можно? Ведь мы ничего особенного еще не сделали». Началось оформление наградного материала. И какая была радость, когда 27 октября генерал К. Вершинин вручил ордена сорока летчикам, штурманам и техникам».

Иногда спастись от гибели помогали случайности, как кваканье лягушек.

«В ночь на 1 мая 1943 года на третьем боевом вылете их сбили в районе Крымской. Ольге удалось посадить машину, но на вражеской территории. Двое суток пробирались они через линию фронта. Спасло их то, что недалеко были плавни: болото и камыши, в них они прятались от немцев. Нашли они эти плавни по кваканью лягушек...

Руфа пишет в литературном журнале 2-й эскадрильи: «Только и теперь я не могу равнодушно переносить кваканье лягушек. Невольно наворачиваются слезы умиления и благодарности. Кому как, конечно, а мне лягушачья песня дороже соловьиной трели...»

Летчицы герои Советского Союза - Рушина Гашева (слева) и Наталья Меклин

Летчицы на задание отправлялись без парашютов, вместо них брали больше бомб. Логика была простая: «Если собьют над вражеской территорией, то лучше погибнуть, чем попасть в руки к фашистам, а если над нашей, то как-нибудь сядем, наша машина прекрасно парашютирует».

Каждую ночь летчицы отправлялись на задание, полет длился час, потом самолет возвращался на базу, чтобы заправиться и подвесить бомбы. Время на подготовку самолета между полетами занимало пять минут. За длинную зимнюю ночь девушки делали 10-12 вылетов.

В воспоминаниях летчицы описывают подвиг механиков, которым приходилось трудиться круглосуточно. Ночью заправка самолетов, днем обслуживание самолета и ремонт.
«...Около часа длится полет, а на земле ждут механики и вооруженцы. Осматривать, заправлять самолет, подвешивать бомбы они умели за три-пять минут. Трудно поверить, что молодые тоненькие девочки в течение ночи своими руками и коленками, без всяких приспособлений подвешивали каждая до трех тонн бомб. Эти скромные помощники летчиков показывали подлинные чудеса выносливости и мастерства. А механики? Целые ночи работали на старте, а днем - ремонт машин, подготовка к следующей ночи. Были случаи, когда механик не успевала отскочить от винта при запуске мотора и ей перебивало руку...

И тогда мы ввели новую систему обслуживания - дежурными сменными бригадами. За каждым механиком закреплялась определенная операция на всех самолетах: встреча, заправка или выпуск... Вооруженцы тройками дежурили у машин с бомбами. Руководил один из старших техников АЭ.

Боевые ночи стали напоминать работу отлаженного заводского конвейера. Вернувшийся с задания самолет уже через пять минут был готов к новому вылету. Это позволяло летчикам в некоторые зимние ночи делать по 10–12 боевых вылетов».

Летом 1943 года авиаполку было присвоено звание гвардейского и вручено гвардейское знамя:

«Жаркое кубанское лето 1943 года. Солнечный июньский день. С утра весь полк взбудоражен: сегодня нам вручают гвардейское знамя...
...Наглаживаемся и причесываемся самым тщательным образом. И, конечно, надеваем юбки. Правда, туфель ни у кого нет, но не беда - начищаем до блеска сапоги.
Церемония вручения гвардейского знамени происходит на большой поляне возле пруда. Весь личный состав полка стоит в строю, по эскадрильям. Наступает торжественный момент. Командующий 4-й Воздушной армией Вершинин читает Указ Президиума Верховного Совета СССР. Хором мы повторяем клятву гвардейцев...»

Не скоро кончится война,
Не скоро смолкнет гром зениток.
Над переправой тишина
И небо тучами закрыто.
Зовет мотор - лети скорей,
Спеши, врезаясь в темень ночи.
Огонь немецких батарей
Размерен и предельно точен.
Еще минута - и тогда
Взорвется тьма слепящим светом.
Но, может быть, спустя года,
Во сне увижу я все это.
Войну и ночь, и свой полет,
Внизу пожаров свет кровавый,
И одинокий самолет
Среди огня над переправой...
Наталья Меклин

Перед боем за Новороссийск, база у Геленджика

Летчицы принимали участие в освобождение города Новороссийска. Победа в сражении далась девушкам дорогой ценой.

«Наступила последняя ночь перед штурмом Новороссийска, ночь с 15 на 16 сентября. Получив боевую задачу, летчики вырулили на старт. На командном пункте аэродрома присутствовало командование воздушной и наземной Армий. Все находились в напряженном ожидании, нетерпеливо посматривали на часы. И вдруг вокруг вспыхнули тысячи огней, все загремело, загрохотало. Несколько минут продолжалась артиллерийская подготовка. Казалось, горы тоже гудели, земля дрожала.

Это была незабываемая, страшная и вместе с тем захватывающая картина. По окончании артподготовки полк получил приказ на вылет. Всю ночь самолеты подавляли очаги сопротивления противника, и на рассвете поступил приказ: разбомбить штаб фашистских войск, расположенный в центре Новороссийска у городской площади, и экипажи полетели вновь. Штаб был уничтожен.

Когда вернулись, прочли радиограмму, полученную с передовой, от моряков, сражавшихся на земле: «Благодарим братишек-ночников за поддержку с воздуха». Они и не знали, что вместе с «братишками» летали и «сестренки»...

Опыт боев за освобождение Новороссийска, опыт совместной работы наземных войск и ночных бомбардировщиков очень пригодился при форсировании Керченского пролива, при создании плацдарма уже на Крымском берегу, а потом и на Одере, а потом и на Висле». (Из книги И.Ракобольской, Н.Кравцовой «Нас называли ночными ведьмами»)

Новороссийск взят - девчонки пляшут

Во время одного из вылетов погибли четыре экипажа.

«...В этот момент впереди зажглись прожекторы и сразу поймали самолёт, летевший перед нами. В перекрестье лучей По-2 был похож на серебристого мотылька, запутавшегося в паутине.
...И снова побежали голубые огоньки - прямо в перекрестье. Пламя охватило самолёт, и он стал падать, оставляя за собой извилистую полоску дыма.
Отвалилось горящее крыло, и вскоре По-2 упал на землю, взорвавшись...
...В эту ночь сгорели над целью четыре наших По-2. Восемь девушек...»
(И.Ракобольская, Н.Кравцова "Нас называли ночными ведьмами")

Минуты отдыха

«Конечно, девчонки оставались девчонками: возили в самолетах котят, танцевали в нелетную погоду на аэродроме, прямо в комбинезонах и унтах, вышивали на портянках незабудки, распуская для этого голубые трикотажные кальсоны, и горько плакали, если их отстраняли от полетов»

Девушки сочинили свои шутливые правила.
«Гордись, ты женщина. Смотри на мужчин свысока!
Не отбивай жениха от ближней!
Не завидуй другу (особенно если он в наряде)!
Не стригись. Храни женственность!
Не топчи сапоги. Новых не дадут!
Люби строевую!
Не выливай раку, отдай товарищу!
Не сквернословь!
Не теряйся!»

Летчицы в воспоминаниях описывают свою мешковатую форму и огромные сапоги. Форму по размеру для них пошили не сразу. Потом появилось два вида формы – повседневная с брюками и парадная с юбкой.
На задания, конечно, вылетали в брюках, форма с юбкой была предназначена для торжественных встреч командования. Конечно, девушки мечтали о платьях и туфлях.

«После построения все командование собралось в нашем штабе, мы доложили командующему о своей работе и своих проблемах, в том числе о громадных кирзовых сапогах... Брюками нашими он тоже остался не очень доволен. И вот через какое-то время сняли со всех мерки и прислали нам коричневые гимнастерки с синими юбками и красные хромовые сапожки - американские. Только воду они пропускали, как промокашка.
Долго после этого считалась у нас форма с юбками «Тюленевской», и надевали мы ее по приказу полка: «Форма одежды парадная». Например, когда получали Гвардейское знамя. Летать же в юбках, или бомбы подвешивать, или мотор чистить, конечно, было неудобно...»

Корреспондент с летчицами

В минуты отдыха девушкам понравилось вышивать:
«В Белоруссии мы начали активно «болеть» вышивкой, и продолжалось это до конца войны. Началось с незабудок. Ах, какие красивые незабудки получались, если распустить голубые трикотажные кальсончики и вышить цветочки на летних тонких портянках! Из этого можно сделать и салфеточку, и на наволочку пойдет. Эта болезнь, как ветрянка, захватила весь полк...

Прихожу днем в землянку к вооруженцам. Дождь ее промочил насквозь, льет изо всех щелей, на полу лужи. Посередине стоит девушка на стуле и вышивает какой-то цветочек. Только вот ниток нет цветных. И я писала сестре в Москву: «У меня к тебе очень важная просьба: пришли мне цветных ниток, а если бы могла сделать подарок нашим женщинам и прислать побольше. Наши девочки за каждую ниточку душой болеют, каждую тряпочку используют для вышивки. Сделаешь большое дело, и все будут очень благодарны». Из этого же письма: «А сегодня после обеда у нас образовалась компания: я сижу за вышивкой незабудок, Бершанская - роз, крестом, Анька вышивает маки, а Ольга читает нам вслух. Погоды не было...»

Боевые подруги

Разные истории привели девочек на войну, печальна история Евдокии Носаль, новорожденный сын которой погиб при бомбежке родильного дома.

Евдокия Носаль. Герой Советского Союза, погибла в 25 лет.

«Первые дни войны застали ее в родильном доме Бреста, у нее родился сын. В то время они с Грыцем жили в пограничном городке в Белоруссии. Немцы бомбили город, рухнуло здание родильного дома, где лежала Дуся. Дуся чудом осталась жива. Но она не могла уйти с того места, где еще недавно стоял большой светлый дом. Там, под обломками, лежал ее сын...
Она скребла ногтями землю, цепляясь за камни, ее оттаскивали силой... Дуся старалась забыть все это. Летала, летала и каждую ночь успевала сделать больше боевых вылетов, чем другие. Она всегда была первой.»

«Она приехала к нам, летала блестяще, а на приборной доске ее самолета всегда был прикреплен портрет ее мужа, тоже летчика - Грицко, так с ним и летала. Дусю первой мы представили к званию Героя Советского Союза...»


«24 апреля
Вчера утром прихожу к штурманам, собирающимся бомбить, поругала их за отсутствие ветрочетов и спрашиваю Нину Ульяненко: «Да, Нина, ты была на полетах, как там, все в порядке?» Нина странно взглянула на меня и каким-то чересчур спокойным голосом спрашивает: «Что - все в порядке?»
- Ну, все благополучно?
- Дусю Носаль убили. Мессершмит. У Новороссийска...
Я только спросила, кто штурман. «Каширина. Привела самолет и посадила». Да, у нас всякий раз что-то новенькое. И обычно всякие происшествия на старте бывают без меня. Дуся, Дуся... Рана в висок и затылок, лежит как живая... А ее Грицко в Чкалове...
А Иринка молодец - ведь Дуся навалилась на ручку в первой кабине, Ира привставала, оттягивала ее за воротник и с большим трудом вела самолет. Все еще надеялась, что она в обмороке...
Что бы я вчера ни делала, все время думала о Дусе. Но не так, как это было год назад. Теперь мне стало гораздо тяжелее, Дусю я знала близко, но сама я, как и все, стала другой: суше, черствее. Ни слезинки. Война. Только позавчера летала я на эту цель с Люсей Клопковой... Утром мы с ней со смехом выпили за то, что нас не подбили: мы слышали под плоскостями разрывы зениток, но они нас не достали...»

«...В гробу она лежала строгая, с перебинтованной головой. Трудно было сказать, что белее - ее лицо или бинт... Прозвучал салют из винтовок. Низко-низко пролетела пара истребителей. Они покачали крыльями, посылая прощальный привет.»

"Звездочет" Евгения Руднева, погибла в 24 года

«...А тогда, в 1942 году, вместо Ольховской и Тарасовой назначили командиром эскадрильи Дину Никулину, а штурманом Женю Рудневу, нашего «звездочета», как ласково называли ее девочки.

Дина Никулина - яркий человек, можно сказать, «лихой» летчик... Женя Руднева - скромная, мягкая девушка, мечтательница, влюбленная в далекие сверкающие звезды. Еще в 1939 году Женя писала в своем дневнике: «Я очень хорошо знаю, настанет час, я смогу умереть за дело моего народа... Я хочу посвятить свою жизнь науке, и я это сделаю, но если потребуется, я надолго забуду астрономию и сделаюсь бойцом...» .

Дина Никулина - Герой Советского Союза. Она пережила войну.

Дина Никулина - профессиональный летчик с отличной техникой пилотирования. Характер у нее жизнерадостный, веселый. Летала она бесстрашно. А на вечерах самодеятельности азартно отбивала чечетку, до тех пор, пока ее не ранили в ногу. После этого мы узнали, что она отлично поет...»
(Ракобольская И. В., Кравцова Н. Ф. - «Нас называли ночными ведьмами»).

Женя Руднева писала в своем дневнике:
«5 января я первый раз в жизни 10 минут была в воздухе. Это такое чувство, которое я не берусь описывать, так как все равно не сумею. Мне казалось потом на земле, что я вновь родилась в этот день. Но 7-го было еще лучше: самолет сделал штопор и выполнил один переворот. Я была привязана ремнем. Земля качалась, качалась и вдруг встала у меня над головой. Подо мною было голубое небо, вдали облака. И я подумала в это мгновение, что жидкость при вращении стакана из него не выливается...
После первого полета я как бы заново родилась, стала на мир смотреть другими глазами... и мне иногда даже страшно становится, что я ведь могла прожить жизнь и ни разу не летать...»

Сослуживцы писали в дневниках о Жене Рудневой, она погибла накануне свадьбы. Письма в войну приходили с опозданиями, девушки уже не было в живых, а письма от жениха продолжали приходить.

«Первая и последняя любовь, чистая, светлая и глубокая, как все, что было в ее жизни, пришла к ней неожиданно. И как хорошо, как просто пишет Женя об этом в своем дневнике: «Зачем мне целый мир? Мне нужен целый человек, но чтобы он был «самый мой». Тогда и мир будет наш». Один раз сумел инженер-танкист Слава приехать к нам в полк, а потом его командировали в Иран... Тысячи километров разделяли их, но теплые слова любви и дружбы доходили из Ирана до Тамани».

Он писал ей:
«...Милая моя Женечка! Отныне моя дальнейшая жизнь приобретает новую окраску! Все, что я буду делать, я буду делать как можно лучше, чтя в сердце моем твой прелестный образ. Прошу тебя только об одном - меньше рискуй понапрасну в работе и помни, что ты мне очень дорога... ...Все-все напоминает мне тебя.

Со мной еще так не было! Тоскую по тебе. А сколько раз вынимал я из планшетки твою фотографию... ...С некоторых пор ты, моя дорогая, для меня вторая жизнь. Ни о ком я не беспокоился до этого, а теперь буду думать все время о тебе, и, наверное, никакая работа и опасность не смогут отвлечь меня от этого. Жить буду только тобой...

А в отношении того, что ты обыкновенная девушка, уж тут ты меня не убедишь. Обыкновенные девушки работают на заводах, учатся в институтах в глубоком тылу. Дорогую цену жизни они не знают, дыхание смерти они не ощущали, а главное, не уничтожали фашистов, самую страшную угрозу для нашей Родины»

Боевые подруги

Сослуживцы с горечью описывают последний полет подруги:
«В ночь на 9 апреля над Керчью ярко светила луна, а на высоте 500–600 метров небо закрывал тонкий слой облаков, освещенных луной. На фоне облаков отчетливо, как на экране, видно было, как по небу медленно ползет самолет. В эту ночь Женя Руднева совершала свой 645-й вылет с летчиком Панной Прокопьевой. Летчиком, в общем, Она была опытным, но в полк прилетела недавно и боевых вылетов имела не больше 10. Следуя своему правилу, Женя проверяла молодых...

Над целью их самолет был обстрелян из автоматических зенитных пушек «эрликон» и загорелся. Через несколько секунд внизу взорвались бомбы - штурман успел сбросить их на цель. Некоторое время горящий самолет продолжал лететь на запад, надо было сбросить листовки, потом повернул на восток, и тут экипажи других машин увидели, как из первой кабины стали вылетать ракеты.
Сначала медленно, спиралью, а потом все быстрее самолет начал падать на землю, казалось, что летчик пытается сбить пламя. Потом из самолета фейерверком стали разлетаться ракеты: красные, белые, зеленые. Это уже горели кабины... а может быть, Женя прощалась с нами. Самолет упал за линией фронта. Видно было, как он ярко вспыхнул последний раз и стал угасать...

Я дежурила в эту ночь, прилетавшие экипажи докладывали, что видели горящий падающий самолет. По расчету времени мне стало ясно, что это были Прокопьева с Рудневой... До утра вооруженцы писали на бомбах «За Женю»...

Летчица Евгения Жигуленко после войны сняла фильм "В небе ночные ведьмы"

«Женя Жигуленко - высокая стройная девушка с широкой натурой, любительница стихов и цветов, ее букеты бывали непомерных размеров и небывалой красоты. Она училась до войны в аэроклубе, поэтому, полетав штурманом, потом пересела в первую кабину. После войны неожиданно для нас окончила институт кинематографии, стала режиссером. И выпустила фильм по мотивам истории нашего полка «В небе ночные ведьмы». В нем есть и выдумка и правда».

Скоро победа!

В 1945 году все верили, что победа наступит скоро, враг отступал. О наградах летчиц позаботился сам Рокоссовский, который лично посетил девушек.

«В Далеке мы встретили Новый Год - 1945-й. Этот год, мы не сомневались, принесет Победу. Осталось только последний раз собраться с силами и рвануть на запад...
Мы готовились к большому наступлению, решающему удару по фашистам - изучали по картам районы от Вислы до Одера и дальше. Наш 2-й Белорусский фронт держал направление на запад севернее Берлина, правым его флангом было побережье Балтийского моря.
В первых числах февраля 1945 года мы уже приблизились к границам Восточной Пруссии. Полк стоял в 10 километрах от Млавы. Следующий пункт, куда мы должны были перебазироваться, находился на исконно немецкой земле - Шарлоттенвердер. Туда была отправлена наша передовая команда, но она вынуждена была вернуться, встретив по пути большую группу немцев, прорывавшихся к своим войскам. Когда все утихло, мы перелетели на новое место».

«После боевой ночи мы идем в столовую завтракать и по дороге узнаем, что в газетах - Указ от 23 февраля 1945 года о присвоении звания Героя Советского Союза девяти летчикам и штурманам нашего полка.

Большой зал местного театра в городе Тухоля, куда мы недавно перелетели. Здесь у нас торжество. Для вручения наград приехал Командующий Вторым Белорусским фронтом маршал Рокоссовский. Когда он, высокий, худощавый, вошел в зал, Бершанская громко и четко отрапортовала ему. Маршал, немного растерявшись, тихо поздоровался с нами и, услышав общий громовой ответ, смутился: видно, он представлял себе иначе «девичий» полк, о котором ему рассказывали. Затем он произнес небольшую речь и начал вручать Золотые Звезды и ордена».
(Ракобольская И. В., Кравцова Н. Ф. - «Нас называли ночными ведьмами»).

Подготовка к параду победы

«В конце мая к нам снова приехал К. К. Рокоссовский со своими главными штабными командирами и командованием 4-й ВА. Он решил устроить для нас праздник Победы. Это совпало с трехлетием нашего пребывания на фронте. Привез с собой даже фронтовой оркестр. Мы ликовали - все кончилось, прошло тысяча сто ночей, не будут больше гореть наши самолеты! Мы танцевали, пели, пили чудесное вино... И снова маршал удивил меня. Во время танцев по прямой линии ему позвонил Сталин. Музыка мешала, Рокоссовский плохо разбирал слова, но не остановил оркестр, невпопад сказал Сталину «так точно»...

Маршал рассказал нам про ужин Победы в Кремле, Сталин посадил его рядом с собой, потом взял его бокал и поставил на пол. Рокоссовский замер... Поставил Сталин на пол и свой бокал. Потом взял его, Константин Константинович сделал то же, чокнулись. И тогда Сталин сказал: «Уважаю тебя, как мать Землю»...
Утром генеральская команда играла в волейбол против команды 2-й авиаэскадрильи. Рокоссовский сказал мне, что он умеет хорошо гасить. Однако генералы проиграли нашим девушкам с совершенно разгромным счетом".

Среди впечатлений после победы Наталья Меклин описывает долгожданные туфли, это было как своеобразный знак – войне конец:
«Пришла Победа. В этот день мы надели платья. Правда, форменные, с погонами. И туфли. Не сапоги, а туфли, сшитые по заказу. Их привезли на машине. Полный кузов - выбирай! Настоящие туфли, коричневые, на среднем каблучке... Конечно, не ахти какие, но все же туфли. Ведь войне конец!

Победа! Это слово звучало непривычно. Оно волновало, радовало и в то же время, как ни странно, немного тревожило...»

«Для меня Родина - это щемящее чувство, когда хочется плакать от тоски и счастья, молиться и радоваться» - писала Наталья Меклин.

Погибшие подруги

Малахова Анна и Виноградова Маша Энгельс, 9 марта 1942 г.
Тормосина Лилия и Комогорцева Надя Энгельс, 9 марта 1942 г.
Ольховская Люба и Тарасова Вера Донбасс, сбиты в июне 1942 г.
Ефимова Тоня умерла от болезни, декабрь 1942 г.
Ступина Валя умерла от болезни весной 1943 г.
Макагон Полина и Свистунова Лида разбились при посадке 1 апреля 1943 г., Пашковская
Пашкова Юля умерла 4 апреля 1943 г. после аварии в Пашковской
Носаль Дуся убита в самолете 23 апреля 1943 г.
Высоцкая Аня и Докутович Галя сгорели над «Голубой линией» 1 августа 1943 г.
Рогова Соня и Сухорукова Женя - -
Полунина Валя и Каширина Ира - -
Крутова Женя и Саликова Лена - -
Белкина Паша и Фролова Тамара сбиты в 1943 г., Кубань
Масленникова Люда погибла при бомбежке, 1943 г.
Володина Таисия и Бондарева Аня потеряли ориентировку, Тамань, март 1944 г.
Прокофьева Панна и Руднева Женя сгорели над Керчью 9 апреля 1944 г.
Варакина Люба погибла на аэродроме в другом полку в 1944 г.
Макарова Таня и Белик Вера сгорели в Польше 29 августа 1944 г.
Санфирова Леля подорвалась на мине после прыжка с горящего самолета 13 декабря 1944 г., Польша
Колокольникова Аня разбилась на мотоцикле, 1945 г., Германия

После войны сослуживцы отыскали могилы погибших подруг.

«Если бы можно было собрать цветы всего мира и положить их к вашим ногам, то даже этим мы не смогли бы выразить своё восхищение советскими лётчицами!» - писали французские бойцы полка «Нормандия-Неман».

В заключение песня из старого доброго кино о летчицах, которое было снято накануне победы.